«Угадайте, кто я!»

Целую неделю мы ждали воскресенья, потому что на этот день была запланирована семейная поездка на шашлыки.

Когда вся семья в сборе, скучать нам не приходится. Особенно если случается какое-нибудь приключение вроде этого. Всё потому, что семья наша, по современным меркам, большая: двое взрослых и четверо детей. Мальчиков и девочек – поровну.

И вот сегодня мы едем на природу.

Самое сложное – это собраться.

– Мам, что мне надеть?

– Мам, где моя шапка?

– Мам, достань мне резиновые сапоги!

– Мам, ты не видела мою энциклопедию насекомых?

– Пап, а мы заедем в магазин за сухариками?

Папа собирает походный рюкзак, соображая, что в него положить. Сосредоточиться в этой суматохе сложно.

Наконец, покидав в машину детей, еду, посуду, выезжаем.

По расхлябанной грунтовке приближаемся к лесу. У опушки дорога становится и вовсе жидковатой. Колеса проскальзывают в непросохшей весенней земле, я это чувствую, но молчу, чтобы не создавать паники. Наша вместительная машина совершенно беспомощна на бездорожье, норовит застрять в первой луже.

– А ты спички взял? – спрашивает вдруг супруга.

– Нет! – От неожиданности я давлю на тормоз.

– И я не взяла. Разворачивайся, едем обратно.

– Не могу, – отвечаю я, тщетно нажимая на газ. Колеса визжат, зарываясь в грунт, но машина не двигается с места. – Мы застряли. Всё, ребята, вылезай, приехали!

Дети радостно высыпают наружу и разбегаются по лесу.

Мало того, что шашлык отменяется, теперь ещё и машину вытаскивать

«Мало того, что шашлык отменяется, теперь ещё и машину вытаскивать», – расстраиваюсь я. Но вида не подаю.

С супругой по очереди садимся за руль, газуем, толкаем, ходим в лес за сосновым лапником, подкладываем его под колеса. Ноги скользят, в лицо летят комья грязи из-под колёс…

Ура! Машина, визжа и дымясь от натуги, выкатывается на твёрдую землю, и тут раздаются аплодисменты – детвора уже набегалась по лесу и стоит, болеет за нас.

– Ну что, за спичками? – спрашиваю я жену.

– Нет уж, придется обойтись без шашлыка. Повторить такое я не в состоянии.

Мы рассаживаемся на уютной полянке. Солнышко играет бликами сквозь голые ветки. Птички заливаются на все голоса. Из надреза на берёзе подтекает сок, и вокруг ползают проснувшиеся букашки. Благодать!

Вместо шашлыка у нас хлеб, помидоры и майонез. Сухарики дети сгрызли, едва оказавшись в лесу. Но молодёжь это нисколько не огорчает.

Озорная пятилетка Дашуня предлагает:

– А давайте поиграем в «Угадайку»!

– Ура! Давайте! – дружно подхватывает вся ватага.

– В какую такую «Угадайку»? – недоумеваю я.

– «Ассоциации», – объясняет Ирочка, большая и серьёзная третьеклассница. – Это такая игра, когда один загадывает слово, другой его изображает пантомимой, а остальные должны угадать.

– Можно, я первая? Можно, я первая? – прыгает от нетерпения Дашуня. Ирочка отводит её за берёзу и загадывает на ушко слово.

Дашуня выбегает из-за дерева, выставляет вперёд зажатые кулачки и, жужжа, выписывает по поляне зигзаги и петли. Варианты сыплются в изобилии:

– Муха!

– Пчела!

– Оса!

– Шмель!

– Самолёт!

Перебираем, кажется, всё летающее, но наша озорница только смеётся, мотая головой, и продолжает свои странные танцы.

– Даша, мы сдаёмся, – наконец не выдерживает мама.

– Машина! – радостно кричит Дашуня и хохочет от счастья.

Ну, шалунья! Задала ты нам задачку…

Следующее слово изображает Артём, наш умненький первоклассник. Они с Дашуней отходят, и все слышат из-за берёзы её звонкий голосок:

– Муравей!

Артём выходит на поляну, окидывает взглядом публику, и вдруг… Губы его начинают дрожать, и он трагическим голосом объявляет:

– Я не умею показывать.

Все бросаются подсказывать, как можно показать муравья, но, поняв, что секретное слово уже всем известно, Артём в слезах убегает со «сцены». Правда, потом его всё-таки уговаривают загадать слово Ирочке.

Ирочка довольно сносно показывает велосипед, крутя педали и поворачивая условный руль, и я отгадываю первым. Дочка уводит меня за берёзу и задаёт:

– Покажи ослика Иа-Иа.

Ого-го! Ослик – это вам не бездушный велосипед, а литературный персонаж, имеющий свой уникальный характер. Тут перевоплощение требуется!

Я складываю из ладоней уши и выразительно шевелю ими над головой, но никто ничего не понимает.

– Зайчик! Кролик! – Кричат зрители.

Я пытаюсь изобразить унылую мордашку Иа-Иа, но на неё никто не обращает внимания

Тогда я пытаюсь изобразить унылую мордашку Иа-Иа, но на неё никто не обращает внимания, продолжая в том же духе:

– Козлёнок! Тушканчик!

Я усиливаю мимический эффект, и физиономия бедного ослика становится прямо-таки свирепой.

– Кабан! – кричат дети – Бык!

Да что же это такое! Ладно, попробуем зайти с другого конца. Сгибаюсь пополам, отрываю воображаемый хвост, вешаю его на воображаемую колючку, кружусь по поляне то в одну, то в другую сторону, пытаясь увидеть то место, откуда он рос. Дети вместе с мамой катаются по земле от смеха, но отгадывать никто не собирается. Издеваются они, что ли?

Выручает трёхлетний Серёга:

– Папа, ты клутисся, как ослик в «Винни-Пухе».

– Серёга! Ты настоящий друг! – Восторженно кричу я. – Не то что некоторые…

Теперь показывает Серёга.

Он встает лицом к зрителям, поднимает указательный палец и задаёт вопрос:

– Угадайте, кто я?

Все озадаченно молчат, а ребёнок поясняет:

– Я медведь.

– Надо же, а так и не подумаешь. Ну что ж, загадывай ещё!

Серёга снова поднимает тот же палец:

– А тепель кто я?

– Медведь! – Кричим мы хором.

– Неплавильно! Медведь я узе был, – возражает малыш. – Я тепель волк.

И добавляет:

– А потом я буду лиса.

Мы смеёмся, конечно.

На сцене снова появляется Дашуня. Вид у неё такой, будто она вот-вот взорвётся от радости, которая её переполняет. Она ставит ножки вместе и делает большие прыжки по поляне, озорно поглядывая на нас.

– Зайчик!

– Кролик!

– Кузнечик!

Над каждой неправильной отгадкой ребёнок заливается звонким смехом. При этом глазки у неё сужаются в тоненькие щёлочки, а носик потешно морщится, и от этого всем становится ещё веселее.

– Лягушка!

– Тушканчик!

– Кенгуру!

Наконец выясняется, что она – пони.

Артёма уговаривают выступить снова. Он выходит, сначала смущается, потом быстрым движением складывает ладонь стаканчиком, с полсекунды колдует над ним другой рукой, а потом залпом «выпивает».

– Пиво? – неуверенно предполагаю я.

Тёма с плачем убегает. Оказывается, это был чай.

Папе снова не везёт.

– Хамелеон, – шепчет Ирочка мне у берёзы.

«Эти люди битый час не могли отгадать несчастного ослика, как же им показать хамелеона?!» – ужасаюсь про себя. Хотя вида не подаю.

Но когда проходит четверть часа, а я всё еще ползаю на цепких лапах по деревьям, сливаюсь с окружающей средой и вращаю огромными хамелеоньими глазами, нервы мои не выдерживают.

– Всё. Харэ! Никогда больше не буду играть в эту дурацкую игру! Вы будто сговорились надо мной издеваться! С меня хватит! – сержусь я не на шутку. Но тут на полянку выбегает маленький Серёга и, подняв указательный палец, задаёт свой коронный вопрос:

– Угадайте, кто я?

– Лиса! – кричат все хором.

– Неплавильно! Я сухалик.

Мы хохочем, а потом вспоминаем, что голодны.

– Может, домой поедем? – предлагает мама, – Есть хочется…

И мы её поддерживаем.

После ужина из шашлыка, приготовленного на сковородке, мама мечтательно говорит:

– Хорошо, что всё вышло так, как вышло... Зато теперь есть что вспомнить!

И все с ней соглашаются.