Не ошибусь, если скажу, что большинство русских людей с глубочайшей тревогой следят сегодня за противостоянием в Государственной Думе патриотически настроенных депутатов и новоявленных кромешников, вознамерившихся протащить через парламент Закон о свободной купле-продаже земли.

"Докладывающий" в Думе от имени российского правительства чопорный и надменный господин Греф вопреки здравому смыслу (когда треть депутатов заслонила ему доступ к трибуне) всем своим видом как бы подчеркивал презрение и отвращение власти к "черни", неспособной воспринять демократические реформы. Президент России В. Путин в свое время заявлял о том, что необходим всенародный референдум о введении частной собственности на землю. Почему же его не провели? Испугались, что народ не поддержит идею? Впрочем, результаты спроса при нынешних лукавых избирательных технологиях можно было и легко подтасовать. Да просто решили не тратить попусту деньги и время - Дума-то "схвачена", любая авантюра пройдет.

В спорах о земельной реформе мы, по сути, довели русскую деревню до полного разорения. А может, оно так и задумано было "реформаторами" ельцинского призыва? В России нынче заброшено порядка 100 миллионов гектаров сельскохозяйственных угодий, 90 процентов хозяйств имеют долги. В целом эта сумма составляет 220 миллиардов рублей. Диспаритет цен привел к тому, что уже невыгодно производить ни зерно, ни мясо, ни молоко, ни овощи, ни ту же картошку. Если десять лет назад картофельные плантации в колхозах и совхозах занимали 1 млн. 850 тыс. гектаров, то нынче - всего 230 тысяч. Вся надежда на частника с лопатой: авось голод заставит чего-нибудь посадить... Свеклы собирали 32 млн тонн, сейчас - втрое меньше. Ну и главное - Россия перестала быть зерновой державой. То, что сообщается о намолотах пшеницы, ржи, ячменя, не соответствует действительности. Есть ли в закромах 50-60 млн тонн зерна? Кто скажет? И сколько у американцев его закупаем? В 1990 году производили 38 млн тонн комбикормов, ныне - 5 млн тонн. Кормить скотину нечем, хозяйства продолжают избавляться и от коров, и от свиней и от другой живности. Мало кто знает: на один миллион ежегодно убывает коров, а свиней, овец, коз - по 3 миллиона!

Сколько же сейчас скота в России? Коров - 13 миллионов (7 млн в хозяйствах и 6 млн у частников), свиней - 16 млн (соответственно - 9 млн и 7 млн), овец и коз - порядка 15 млн голов. Если спад поголовья животных будет продолжаться такими же темпами, то, выходит, еще пяток лет - и у нас не останется ни одной фермы...

Перед глазами русского крестьянина: пот и слезы. Люди теряют смысл своего существования на земле. Лишь десять процентов бывших колхозников получают какие-то деньги за работу, 40 процентов довольствуются натуроплатой (мешок зерна, мешок сахара), остальные - вообще не у дел. На селе нет ни одной стройки. В свободные фермеры тоже особо не рвутся; хотя Ельцин, Силаев и Гайдар рисовали такие радужные перспективы российскому фермерству! И земля, за которую чуть ли не дрались с колхозниками, многим фермерам оказалась не нужна, - зарастает бурьяном, кустарником, мелколесьем.

Казалось бы, при столь тревожном положении на рынке продовольствия правительство России должно было в спешном порядке проинвентаризировать всю материально-техническую базу агропромышленного комплекса (что не удалось развалить за минувшее десятилетие) и уже к весне 2001 года создать все предпосылки для роста производства основных продуктов питания. Увы, посевная кампания премьера Касьянова и его министров не интересовала. На сев у правительства денег не оказалось. Что ж имеет нынче деревня? Парк тракторов в хозяйствах насчитывает 800 тысяч единиц. На каждые 100 гектаров приходится по шесть тракторов (в Канаде этот показатель вдвое выше, в США - вчетверо!). Тут надо еще учесть то, что 60 процентов техники давно пора списать как отслужившую положенный срок. Комбайнов имеется порядка 200 тысяч единиц, на 1000 гектаров посевов зерновых - по пять машин (в США - втрое больше, в Германии - вчетверо!) Отечественное сельхозмашиностроение, можно сказать, в руинах. Вот цифры статистики. В 1990 году было произведено 214 тысяч тракторов, в 1998 году - всего 8 тысяч. Зерноуборочных комбайнов соответственно - 65,7 тысячи и 1,0 тысячи. Кормоуборочных комбайнов 10,1 тысячи и 200 единиц. Картофелеуборочных машин выпускали 6,4 тысяч в год, сейчас - ни одной. Плугов 85,7 тысячи и 1,1 тысячи. Сеялок: 51,1 тысячи и 1,2 тысячи единиц. Если вспомним еще и о качестве поступающей в хозяйство отечественной техники, то работу крестьян на полях и фермах впору сравнивать с каторгой. Оно так и есть: каторга. В крестьянах напрочь убили всякое желание трудиться на земле, удерживает лишь то, что некуда больше податься. Мужик нынче не верит никому.

А кому нужна земля? В одном из телевизионных интервью (это было в октябре 2000 года) руководитель аграрно-промышленной группы Госдумы России Николай Михайлович Харитонов сказал:

"Глава моего родного Мошковского района Новосибирской области (а это огромнейшая территория!) рассказывал: "На другой же день после заявления Президента в пользу референдума о земле раздался звонок от Бориса Абрамовича Березовского. Интересовался: чем богат район и куда можно вложить деньги".

Вот она, истинная цель авантюры. А ведь как искусно подбирались к этому! Сначала распалили воображение обывателей перспективой приватизировать дачные сотки, участки под коттеджами, а потом обвинили крестьян вообще в неспособности обрабатывать поля. Раз земли пустуют - значит, нет хозяина! Отвлекали внимание от главного: желания скупить участки под заводами и фабриками, домами, дорогами, коммуникациями, рудными залежами...

Кстати, во всем мире большая часть земель отдана в аренду. В Нью-Йорке, например, в частной собственности только 7 процентов городской территории. Есть неплохой опыт и в России. Та же Москва получает от аренды земли до 5 миллиардов рублей в год. Зачем же так спешить с введением частной собственности?

Между прочим, мое предположение о том, что сельскохозяйственная земля менее всего интересует толстосумов, подтвердилось. Сейчас вопрос об обороте сельскохозяйственных земель вынесен за рамки нового закона. Нетрудно догадаться, в чьих руках окажутся участки под линиями ЛЭП, Российской ЕЭС - у Чубайса со товарищи. Чья земля будет под нефтепроводами? У ЛУКОЙЛА, Аликперова и Ко. Под газопроводами - у "Газпрома", Вяхирева и иже с ним. В принципе понятно, кто будет хозяином и двухсот крупнейших рудных разработок, которые в "плане" у реформаторов. Уже есть проекты. Для этого упразднили министерство экологии, госкомитет по лесу, чтобы не путались под ногами с экспертизами.

Для кого-то поле за околицей - это пыль и грязь, а для крестьянина - мать-кормилица. Но что сотворили с пашней? За последние десять лет сельскохозяйственные земли истощены до предела. Свыше 60 процентов пашни и 33 процентов лугов эрозировано и нуждаются в осуществлении мер защиты от разрушительных процессов. Треть угодий составляют кислые почвы. В целом баланс питательных веществ, по данным Минсельхоза России, - отрицательный. То есть из земли забирается больше, чем она получает. А откуда что возьмется? Почти 90 процентов минеральных удобрений, производимых в нашей стране, вывозится за рубеж. По оценкам специалистов, только за счет сокращения применения удобрений мы недополучаем ежегодно 40-45 миллионов тонн зерна! Производственные мощности химкомбинатов используются лишь на 30-35 процентов, многие предприятия вообще остановлены.

Господа министры, разъясните народу, почему после приватизации российские заводы и фабрики не только не стали работать лучше, но в большинстве своем потерпели финансовый крах? Обманули людей раз - думаете, тот же финт пройдет и с распродажей земли? Напрасно. Меня поражает как молчание простых крестьян и смирение городской бедноты, так и безмолвие мыслящих людей, когда речь идет о главном для России вопросе: что будет с землей? Это похоже на прилюдное раздевание сыновьями родной матери. Для господ Аяцкова, Немцова, Травкина, Черниченко в этом, может быть, действительно ничего страшного нет. Впрочем, как и для многих других лжереформаторов, не имевших отроду ни ума, ни стыда, ни совести. Искони считалось, что земля - от Бога, и торговать ею - великий грех. И если святой закон нарушался, то кровь на Руси лилась рекой. Увы, уроки истории нас ничему не учат... Но ведь ответ перед потомками за роковую ошибку держать придется всему русскому народу. И еще не поздно отвести беду...