«Батюшка был сама любовь, совершенная любовь...»

Приближается день 20 февраля, когда год назад отошел ко Господу любимый и почитаемый всей Русской Православной Церковью духовник Троице-Сергиевой Лавры и духовник многих и многих тысяч православных христиан, можно сказать, всей России архимандрит Кирилл (Павлов).

К батюшке приезжали отовсюду, с главными вопросами своей жизни. И батюшка исповедывал, советовал, наставлял, утешал, с каждым делился своим богатейшим духовным опытом и своей огромной любовью. Отец Кирилл – один из тех великих подвижников конца ХХ века, кто возвращал русских людей к вере их отцов – к Святому Православию. Своей безграничной любовью к людям, примером всей своей жизни и даже часто одним своим обликом батюшка приводил людей к вере, к Церкви, помогал обрести смысл существования, жить по воле Божией, по-христиански.

Отец Кирилл окормлял не только огромное количество число простых верующих людей, но он воспитывал и целое поколение духовных пастырей русского народа. Большая часть архиереев, монашествующих и белого духовенства были духовными чадами отца Кирилла. И одним из них был настоятель Московского Данилова монастыря архимандрит Алексий (Поликарпов). Отец Алексий был одним из ближайших духовных чад отца Кирилла, он окормлялся у него 47 лет. Отец Кирилл даже в свое время видел в нем приемника на должности духовника Лавры, но последовал перевод отца Алексия из обители Преподобного Сергия Радонежского в обитель преподобного князя Даниила Московского. Сегодня мы попросили отца Алексия поделиться с нами своими воспоминаниями о дорогом батюшке отце Кирилле.

Теперь трудно сказать, когда я впервые узнал об отце Кирилле, но я думаю, что когда я пришел в Церковь, то сразу и узнал, что в Лавре есть такой духовник, батюшка, отец Кирилл. А впервые встретился я с ним уже в 1969 году в Троице-Сергиевой Лавре, когда поступил учиться в Московскую духовную семинарию. А стал постоянно исповедоваться у батюшки, стал его духовным чадом, в 1970 году. Я учился на дневном отделении и уже был послушником в братии Лавры, а поскольку батюшка был лаврским духовником, то я уже начал ходить к нему на исповедь и потом он принял меня и других братьев от пострига уже как духовный отец, которому вручаются духовные чада. Когда постригают в монашество, то мы уже знаем, что это наш духовник, который нас примет от Евангелия, а постригающий старец говорит, что мы должны повиноваться ему, как Христу, а он отвечает за нас пред Богом. Как батюшка говорил, это уже как бы по закону церковному связываетесь как духовный отец и чадо, а до этого отношения с духовником – по закону любви: я располагаюсь к священнику, хожу к нему, и он уделяет мне внимание.

Первые исповеди были у отца Кирилла в келии. Помню, как однажды я хотел исповедоваться и не успел – отец Кирилл уже и молитвы прочитал перед исповедью, и всю братию поисповедовал, а тут я появился с просьбой, что я тоже хотел бы исповедоваться. Я думаю, что батюшка был немного удручен, потому что он уже много времени уделил молитвам и исповеди, но у него была такая черта – он не досадовал, а вновь прочел молитву и выслушал мою исповедь. И это у меня осталось в памяти. Это было первым для меня уроком, каким должен быть духовник.

Ходить на исповедь к батюшке можно было каждую неделю, но к нему всегда можно было подойти с какими-то вопросами, посоветоваться, поговорить, он никогда не отказывался.

Батюшка на исповеди никогда не спешил, он всегда очень внимательно слушал человека, причем выслушивал всё до последнего, что тот мог ему сказать. Если у тебя были вопросы и у батюшки было время на них ответить, он всегда отвечал. Так что жить было легко! Говорят, послушнику жить легко, послушник скорби не имеет. Почему? Потому что он спросил – ему сказали, и он должен поступить, как ему сказали. И всё! Всегда можно было спросить у батюшки обо всем, и всегда было легко.

Сколько лет я окормлялся у батюшки? Батюшки не стало в 2017 году, 20 февраля, а пришел я к нему осенью 1970 года – получается 47 лет. Другой бы уже был во святых… Хотя в последние годы, как сказал Святейший в своем слове на отпевании отца Кирилла, батюшка назидал молчанием, и это молчание хранило и воспитывало.

Народу к батюшке на исповедь приходило очень много, но братию батюшка принимал всегда. Правда, бывал и ропот, когда иногда ждешь батюшку долго, и я даже имел однажды такую дерзость упрекнуть: «Батюшка, вы всё там, внизу, в посылочной, а мы, братия, тут ждем». А батюшка ответил: «Но им же тоже надо». Спокойно так ответил, с любовью.

Отец Кирилл давал ответы на все вопросы. Батюшка советовал, как бороться с грехами. Главное, говорил, надо смиряться, терпеть. Батюшка не был строгим, но не было и попустительства. Когда я, например, как-то съел в постный день по забвению яйцо, то он дал мне десять поклонов за это. Это было такое воспитание. Исповедь, учил батюшка, должна быть исповедью искренней, когда открываешь свои немощи и недостатки, и с сокрушением и самоукорением.

Батюшка говорил, что всегда надо обращаться к Богу, что это должно быть самым главным для тебя.

Батюшка был совершенная любовь! Любовь! А любовь рождается от множества смирения. Он был кроткий, смиренный, но при этом мог и спрашивать с человека, что-то потребовать от него. Отец Кирилл никогда не был бестактен, никогда не был резок. Он всегда внимательно слушал и говорил спокойно, с любовью. И вот эта его совершенная любовь и воспитывала людей, давала всем пример для подражания и вела за собой.

Почему батюшка так притягивал к себе людей? Да потому что он любил всех! И люди к нему тянулись. Ведь если ты груб, высокомерен, невежествен, то кто к тебе подойдет? Никто… Как говорила одна монахиня об отце Кирилле: «Это у вас не отец, а мать». Батюшка нас питал как мать молоком, поэтому все к нему и тянулись.

Главное, что я понял из общения с отцом Кириллом, что надо спасаться! Что нужно спасаться всегда и везде, во всяком месте. Надо служить, прежде всего, Богу, Церкви и людям. И батюшка являл собой пример такой любви. Он мог пойти причащать человека, когда у него были силы и возможность, мог пойти пособоровать, служил панихидки на кладбищах. Братия приходила, батюшка не отказывался брать с собой молодую братию, чтобы они могли и попеть, и подержать кадило, и просто пообщаться с батюшкой. Это такое чувство любви и согласия!

В своих духовных чадах батюшка прежде всего воспитывал ответственность, чтобы мы ответственно исполняли свой долг, монашеский долг, долг служения Церкви! Поскольку все были священнослужителями, батюшка воспитывал в нас, чтобы мы внимательно относились к богослужению, всегда вычитывали правило, чтобы имели сосредоточенность. Сокрушение чтобы имели! Молитва – это очень важно! Батюшка благоговейно, неспешно все делал. Он всегда тщательно готовился к богослужению. При всей его занятости, я не помню, чтобы он куда-то опаздывал. И батюшка таким своим примером воспитывал других людей.

Батюшка мог и похвалить, но не как-то торжественно. Он не ставил тебя на пьедестал и не говорил, какой же ты хороший. Он мог просто погладить, сказать что-нибудь шутливое, и от этого становилось приятно. Батюшка мог похвалить так, чтобы это не послужило поводом гордиться. Батюшка мог показать и свое недовольство тобой, сказать, что так не надо делать, это неправильно. Батюшка мог и пошутить. Например, когда его спрашивали: «Батюшка, как ваше здоровье?» – и, видимо, оно действительно было в тот момент не очень плохим, батюшка отвечал: «Фантастично!»

Отец Кирилл никогда не настаивал на своем. Он только советовал, как нужно поступить, мог предупредить о дурных последствиях, если не послушаться. Но никогда не настаивал.

Сразу ли батюшку стали считать старцем? Старцем, может, и не сразу, он сначала за послушание стал духовником Лавры, а постепенно, конечно, стал старцем. В Лавре были братия духовные, были хорошие духовники. Некоторые обращались к ним. Но батюшка отец Кирилл был, конечно, самый главный. Как его часто называют – Духовник всея Руси.