Как я была учителем,
или Немного о пользе «розовых» очков

Мой сын окончил в этом году школу, поэтому последние два года тема выбора профессии стояла очень остро и обсуждалась не только в кругу нашей семьи. Может, я не права, но мне показалось, что нынешнее поколение как-то устрашающе практично относится к выбору профессии: в рассуждениях сегодняшних старшеклассников на эту тему почти совсем не осталось прекрасных порывов, желания подвига, романтики.

    

Конечно, всем хочется благополучной, счастливой жизни, и почему-то считается, что успешная карьера, хороший заработок являются ее обязательными атрибутами. Но ведь ни хорошим врачом, ни учителем, ни художником невозможно стать, если чересчур практично и трезво относиться к жизни. Да много таких профессий, очень нужных людям, которые требуют от человека жертвенности, бессребреничества, и если эти профессии окончательно освоят «практичные» люди – жизнь станет еще страшнее.

Один знакомый мальчик мечтает стать летчиком. Серьезно мечтает, всё время об этом говорит. Здорово! Привлекают его, правда, не небо, не мужественность профессии, не романтика, а высокий заработок, о котором он узнал от отца. И теперь мальчик подсчитывает, сколько он будет получать отпускных, и какая у него будет пенсия, и каким бизнесом он займется, когда еще совсем не старым уйдет на покой. Этот пример реальный, хотя и анекдотичный.

А еще недавно я узнала, что знакомая старшеклассница – очаровательная девочка, почти отличница, скрипачка и гимнастка, которую я постоянно ставила в пример своим детям, – собирается поступать в медицинский, чтобы стать… паталогоанатомом. Не врачом, не сестрой милосердия, а именно паталогоанатомом. А я даже не знала, что такие мечты бывают…

Послушайте, ну куда делись «розовые» очки? Те самые, в которых мы ходили когда-то и которые так облагораживали унылую действительность советских лет, когда для нас еще не существовало Бога и Церкви? «Розовые» очки, которые быстро разбивались о действительность, но успевали-таки сделать из нас неплохих в общем-то людей.

Бога и Церкви для большинства сегодня по-прежнему не существует, и «розовые очки» совсем ушли из обихода наших детей, а мы даже не заметили, как обокрали их своей трезвостью и страхом, что они не смогут вписаться в новую жизнь. И выбирая профессии юристов, врачей, экономистов, журналистов, дизайнеров или архитекторов, почти никто в наши дни не мечтает защищать, спасать от боли и несправедливости, облагораживать жизнь людей, приносить радость и счастье. Романтичность выродилась в нечто гламурное и пошлое, а через «розовые очки» молодежь смотрит лишь на размеры своих будущих заработков. Честно говоря, в этом есть что-то жуткое.

Но вернусь к своему сыну, к его проблеме. Весь выпускной 11-й класс он усердно опрашивал своих сверстников, кто кем собирается стать. Но этого ему было мало, он еще спрашивал, а почему именно такой выбор делал тот или иной его товарищ. Я сына об этом не просила, ему самому было интересно. Я видела, как удивляла его мотивация подавляющего большинства. Даже творческие профессии выбирались из соображений весьма приземленных. И этот опыт стал для моего ребенка очень полезным. Он понял, чего он не хочет. Никогда, ни при каких обстоятельствах он не хочет заниматься делом, которое не будет приносить ему духовной радости.

Но до того, как он это осознал, у нас на кухне происходило много споров и разговоров, и мне даже пришлось вспомнить собственный опыт такого вот выбора. Конечно, можно было найти и более удачные примеры, когда человек делал правильный выбор и добивался в своем деле больших высот, но это не показательно, и приводить в пример Гагарина или Ростроповича не очень честно и совсем не убедительно.

Из дальнего ящика стола я достала фотографии моего класса, где я – учительница, нашла статьи, которые писала тогда, и показала всё это своим детям. Тот период моей жизни закончился задолго до их рождения, и я не могла себе представить, что старые фото и статьи могут так заинтересовать детей сегодня. А им очень понравилось слушать о моих учениках. Дети забрасывали меня вопросами: а это кто, расскажи про эту девочку, а вот про этого мальчика, как его звали и т.д. И я рассказывала и чувствовала, как буквально оживаю, как всё это дорого мне и не забыто, просто отложено в дальний угол памяти. Я никогда не считала, будто это что-то значит, что я была когда-то учительницей. Но глядя на эти фото и вспоминая четыре года своего учительства, я осознавала, что совсем неважно, сколько лет оно продолжалось. Важно, что тогда я сделала честный выбор и тот опыт настолько самодостаточен, что цифры и даты не играют никакой роли.

Учителем я была всего четыре года, но это были не то чтобы самые счастливые, но самые осмысленные, что ли, годы моей жизни.

Сразу скажу, что в моей компании было «модно» работать, скажем, журналистом, доктором, свободным художником, артистом… но только не учителем. Поэтому, представляя меня новому человеку, мои друзья говорили: «А Лена у нас – “училка”». Говорили об этом как о милом капризе или казусе.

Я была романтичной девушкой и никогда не захотела бы стать «училкой», если бы не телевизор, по которому в то время постоянно показывали учителей-новаторов, и все они, как сговорившись, убеждали меня посвятить свою жизнь этому благородному делу – учительству.

Но была еще предыстория. Моя мама воспитывалась в детском доме, часто рассказывала о своих детских переживаниях, и мое собственное детство прошло под знаком жгучей жалости к тем, кто лишен счастья иметь маму, родной дом, семью. Поэтому, заканчивая университет, я мечтала уехать в какой-нибудь райцентр, работать там в интернате или детском доме, посвятив свою жизнь обездоленным детям, читать с ними русских классиков, говорить о прекрасных вещах… – в общем, украсить их несчастную жизнь собственной персоной в «розовых» очках.

Эта жизнь мне грезились картинкой из хороших советских фильмов про учителей. Я собиралась отдать себя детям полностью, а что до личной жизни, то мне смутно представлялся чеховский персонаж, который однажды постучится в занесенный снегом маленький домик, в котором я при свете почему-то керосиновой лампы читаю своим, конечно же, обожающим меня ученикам добрые книжки… Наверное, это выглядит смешно и глупо, но я была такой и не стыжусь этого.

Не уехала я потому, что в мои планы вмешалась мама, которая реально оценивала мои возможности. В общем, она пристроила меня в школу недалеко от дома. Школа была не из лучших, с большим количеством неблагополучных детей; возглавлял ее человек, которого совершенно не интересовали ни школа, ни дети, ни учебный процесс. Он был весьма приземленным, практичным директором и свою практичность использовал, кажется, исключительно в личных интересах, то есть школе от нее было, как говорится, «ни жарко, ни холодно». Зато у него было одно замечательное качество: он разрешал учителям всё, главное – чтобы на них никто не жаловался. Поэтому я устраивала поэтические вечера, праздники – в школе и у себя дома, каждый день мы в моем классе писали маленькие сочинения, много рассуждали «не по теме», однажды я даже читала на уроке Евангелие, и никто этот процесс не контролировал, хотя это была еще советская школа.

Как ни странно, коллеги приняли меня хорошо; может, просто считали ненормальной. К детям здесь относились очень трезво, то есть видели во многих из них именно то, чем они в итоге и становились. А я видела в них маленьких принцев и принцесс и была уверена, что они такими и останутся. За те четыре года, что я учительствовала, реальная жизнь открылась мне во всей своей неприглядности. И я поняла тогда свою недостаточность, поняла, что мне, по большому счету, нечего противопоставить тоскливой безысходной жизни многих детей. У меня не было настоящего жизненного опыта, мне не хватало глубины и мудрости, которые были нужны этим детям. Правда, я их очень полюбила, а они меня. А это очень много, согласитесь.

Был в моем классе мальчик – Ваня. Очень способный, ясный, волевой. Он всё впитывал как губка и был для меня настоящей отрадой. Ваня сразу очень привязался ко мне, ловил каждое слово, с радостью помогал во всех моих затеях… Потом от коллег я узнала, что он третий сын в семье пьющих родителей, причем двое старших тоже были вот такими – с блестящей памятью, способными, позитивными. Но старшие уже «сидели», и никто, кроме меня, не сомневался, что тюрьма ждет и Ваню.

А пока мы жили с моим сказочным четвертым классом душа в душу, являли собой очень живой и радостный организм.

Но к седьмому классу Ваня изменился. Это происходило постепенно и не очень заметно. В седьмом классе он сказал мне с вызовом: «Вот вы всё рассказываете нам на уроках о чем-то возвышенном, а выйдите на улицу, посмотрите, что там…» Я чувствовала себя как в каком-то жутком «чернушном» кино и не знала, что ответить. Потому что на улице было начало 1990-х и многие уже ничему не верили, кроме силы. А Ваня ждал ответа, и я понимала, что ему больно от его беспросветной жизни и он хочет, чтобы я переубедила его, уверила, что можно жить и по-другому. Конечно, я могла бы сказать ему, что хожу по тем же серым грязным улицам, живу в той же бедности, в такой же неуютной «хрущевке» и мне так же страшно и бывает очень больно, но для меня это всё как бы понарошку, я ведь знаю, что жизнь может быть совсем другой и обязательно будет… Я могла бы всё это сказать ему и поведать о другой – прекрасной, хотя и трудной – жизни, к которой призывали классики русской литературы, но он бы всё равно мне не поверил, потому что дома его ждали грубые нетрезвые родители – визгливая мать и отец с тупым тяжелым взглядом, ждали братья, живущие «по понятиям», и Ваня их любил и не мог от них отказаться. Я в его глазах с моими книжками, картинами, задушевными беседами выглядела слишком легковесно в сравнении с тем ужасом, который ждал его в будущем и которого он не смог избежать.

Наверное, Ване и другим можно было помочь, попробовать вытащить из их болота, но для этого нужно было что-то представлять из себя в духовном плане. И я капитулировала. Сознательного бегства не было – на него я просто не решилась бы, но я вышла замуж и переехала в отдаленный район города, поэтому продолжать работу на прежнем месте было нереально. К тому же мне предложили интересную творческую работу, и я вздохнула с облегченьем. Свое поражение я приняла, как люди принимают возраст и болезни.

Мне только было жаль, что столько потрачено сил, и всё зря, в пустоту.

С этим чувством я прожила десять лет, а потом Господь показал мне, что ничего не пропадает даром… Через десять лет, когда я с семьей поменяла уже несколько адресов, меня нашла Люда, моя любимая ученица. Мы сидели на кухне и пили чай, на руках у меня возилась крохотная дочка, и Люда рассказывала мне о «нашем» классе.

Эта была и радостная, и печальная встреча… Я узнала о судьбах своих любимых учеников. Большинство были благополучны, закончили вузы, работали, обзавелись семьями, детьми. А другие… Отличница Таня, немного заносчивая холеная девочка, после развода родителей очень изменилась, отсидела за наркотики, но, как ни странно, вышла из тюрьмы очень добрым, смиренным человеком.

Двойняшки Оля и Таня на следующий год после моего ухода из школы потеряли маму, а отец, кажется, не очень хорошо справлялся с ними…

Алешу застрелили во время ограбления ювелирного магазина, в котором он работал охранником, а потом еще и «повесили» это ограбление на него. Я вспоминала тихого, робкого Лешу, его слегка косящие глаза за толстыми стеклами очков, вспоминала, как мы возвращаемся из зимнего леса в школу, он идет рядом, и видно, что хочет о чем-то спросить, но так и не решается. Он легко краснел, смущался, не очень хорошо учился и выглядел всегда виноватым. От мысли, что именно его цинично выбрали жертвой, становится жутко. В кармане моей старой шубы до сих пор лежит крепление от его лыж, которое он дал мне на хранение, а потом так и не решился попросить обратно…

У легкой, восторженной, романтичной Людочки убили старшего брата, я его помню, он учился в той же школе. Убили недалеко от дома «отморозки» из нашей же школы – позавидовали новой кожаной куртке. Я вспоминаю, как Людочка на новогоднем празднике при свечах читает наизусть «Девочку со спичками» Андерсена и с каким удовольствием и вкусом произносит новое для себя слово «прелестно». Теперь, когда я слышу это слово, всегда вспоминаю беленькую голубоглазую Людочку и тот зимний вечер при свечах, когда ее старший брат, хороший парень, был еще жив…

– А Ваня? – осторожно спрашиваю я Люду.

Люда опускает глаза и говорит неуверенно:

– Я точно не знаю, но, кажется, там что-то ужасное…

А потом Люда призналась мне, что она и одноклассники часто вспоминают меня, наши праздники, уроки литературы и бесконечные сочинения… Представляете? И еще, призналась мне Людочка, она, выпускница консерватории, чуть не бросила музыку, решив поступать на филологический:

– Чтобы стать учителем литературы, как вы, – добавляет она тихо.

Если бы не эти десять лет с моими бесконечными падениями, если бы я не потеряла недавно маму, если бы не двое маленьких детей и ощущение собственной беспомощности перед жизнью, я бы, наверное, возгордилась от этих слов. Но Господь прислал ко мне Людочку, когда у меня уже не было сил на это, чтобы морально поддержать меня.

А я ведь была уверена, что они уже даже забыли, как меня зовут.

Людочка ушла, и больше я ее не видела. Но она успела вернуть мне чувство, что всё правильно, что никакие наши благие намерения не пропадут даром, что наша искренность, даже слабая попытка жертвенности кому-то очень дороги, хотя, возможно, мы об этом никогда не узнаем…

Прошло еще десять лет, и обо всем этом я рассказала своим детям, которые до сих пор, кажется, даже не знали, что я когда-то была учительницей. И удивительно: несмотря на свой совсем маленький жизненный опыт, они всё правильно поняли.

Елена Гаазе

15 октября 2013 г.

Православие.Ru рассчитывает на Вашу помощь!
Смотри также
Добро пожаловать, или Родителям вход в школу запрещен Добро пожаловать, или Родителям вход в школу запрещен
Анна Сапрыкина
Добро пожаловать, или Родителям вход в школу запрещен Добро пожаловать,
или Родителям вход в школу запрещен

Анна Сапрыкина
Можно ли сделать так, чтобы самые важные в жизни ребенка люди — родители и учителя — объединились ради ребенка против того зла, которым угрожает нашим детям мир? Да. Это возможно в самых обычных школах.
О нестандартных стандартах образования О нестандартных стандартах образования
Беседа с учителем Сергеем Волковым
О нестандартных стандартах образования О нестандартных стандартах образования
Беседа с учителем Сергеем Волковым
Давайте подумаем, чего мы хотим: чтобы дети получали высокое образование и углублялись в отдельные предметы или чтобы они получали высокое образование по отдельным предметам, а остальные бы проходили на более низком уровне?
Протоиерей Евгений Соколов: «Наши школьники истосковались по духовным беседам» Протоиерей Евгений Соколов: «Наши школьники истосковались по духовным беседам» Протоиерей Евгений Соколов: «Наши школьники истосковались по духовным беседам» Протоиерей Евгений Соколов: «Наши школьники истосковались по духовным беседам»
Задаю вопрос: если нам больше всего интересно, как один зарежет другого, нормальные ли мы люди? И если городские школьники смущенно отвечают: «А что здесь такого?» – то ребята сельские хором говорят: «нет, ненормальные!» – может быть, впервые осознавая, что ведут себя неправильно.
Комментарии
Юля14 декабря 2014, 06:20
Плакала, пока читала. Изумительная статья! Я тоже преподаватель. Все, что написано в этой статье, истинная правда. Поклон автору и пожелание счастья и добра!
Наталья 4 февраля 2014, 15:40
А мне статья понравилась. Главное увидеть человечность в человеке и помочь другим. Учительнице удалось. Спасибо ВАМ.
Alise 1 января 2014, 13:06
Виктору:

Патологоанатомы не продают органов, так как уже слишком поздно, клетки умерли. А узнают точную причину гибели организма, на макро- и микроскопическом уровне. А для пересадки органов нужен внезапно погибший, желательно здоровый человек которого везут не в морг, а в институт трансплантологии сразу, и счет идет на часы или даже минуты.
Н.Н.21 октября 2013, 19:50
Виктор:

..."Вы не правы в данном вопросе. То что дети мечтают о заработках - да это плохо, но то что дети мечтаю о редких (в т.ч. и патологоанатомах) профессиях я это приветствую и поддерживаю"...

Заработки патологоанатома в настоящее время - это не столько зарплата (о науке речи тут не идёт, насколько я понимаю), а ПРОДАЖА (или ИНФОРМАЦИЯ) человеческих органов. Вот Вам и "розовые очки"...
Елена17 октября 2013, 09:33
Статья интересная, что называется "зацепила", поэтому не могу не высказать еще некоторые соображения. По поводу "розовых очков" и девочки, желающей стать патологоанатомом. Автор пишет:"...не врачом, не медсестрой, а паталогоанатомом". Врач-патологоанатом - это прежде всего врач, патолог, а еще и анатом. Будучи патологом, он знает болезнь, что называется "изнутри", и это, как правило, очень грамотные врачи, с широчайшей эрудицией. Позволю напомнить, что великий гуманист Альберт Швейцер - замечательный музыкант, философ, теолог, променял все это на больницу в далекой Африке. Замечательный хирург В.Ф. Войно-Ясенецкий (Святитель Лука) был еще и анатомом. Именно знанием анатомии позволило ему так блестяще оперировать. В юности он великолепно рисовал, учился в Германии, но все-таки выбрал для себя медицину, анатомию. Возможно, позиция девочки "почти отличницы, скрипачки и гимнастки" более христианская, чем у ее сверстников в "розовых очках". Лучше быть хорошим патологоанатомом, чем плохим скрипачом, пользы ближнему можно принести гораздо больше. Повторюсь, в книге А. Хейли "Окончательный диагноз" роль врача этой специальности показана очень ярко. Я преподаю биологию в медвузе и вижу, как много случайных людей приходит в медицину.
Елена17 октября 2013, 09:27
Приходить в медицину, руководствуясь только романтическими идеалами, крайне опасно. Абитуриент должен хотя бы немного представлять, что труд врача - это, чаще всего, ежедневно тяжелая, неблагодарная, малооплачиваемая(на сегодняшний день)и вредная работа. К профессии патологоанатома это имеет прямое отношение (не путать с санитарами моргов в плане оплаты). Если абитуриент этого не представляет, то его ждет глубокое разочарование. Так появляются врачи, ненавидящие своих пациентов, так как жизнь не оправдывает их романтических надежд. Сегодня 40% выпускников мединститутов уходят в фармацевтические компании, за "длинным рублем". В образование тоже нельзя приходить только в "розовых очках". Не случайно автор проработала учителем только четыре года, а потом ей предложили "интересную творческую работу."
Людмила16 октября 2013, 21:54
Столько "зацикленности" на паталогоанатомах,что создается впечатление,что дышать трупным запахом и полосовать трупы также,как разливать духи во флаконы.Статья хорошая и нужная,Кто в зрелом возрасте пережил 90-е и оказался ненужным хорошо это понимает.Сейчас детям надо объяснять,что жизнь не возможно "просчитать",что надеется на работу и зарплату,это все равно,что строить дом на песке.все может измениться и рухнуть в любой момент,примером тому 90-е.Что сейчас спасение только в вере,потому что Господь в любой жизненной ситуации не даст тебе погибнуть и поможет.И это не только красивые слова,это уже "проявилось" в реальной жизни, и я сама и многие люди с помощью Божией решили свои жизненные проблемы.Не говоря о том,что кем бы ты не был по профессии,ты прежде всего- человек!
valeria16 октября 2013, 20:55
Thank You very much for very kind and interesting story
Kindness and love will save the world
Татьяна16 октября 2013, 12:33
От одного патологоанатома я слышала, что он выбрал эту специальность потому, что боится больных (доля шутки тут, конечно, была, но только доля). Возможно, и девочка, о которой речь в статье, не стремилась, а может, чувствовала себя неспособной к общению с людьми, тем более страдающими. В любом деле успешность человека обусловлена не только склонностью к определенной работе и способностью хорошо её делать, но и способностью переносить специфические трудности и неприятности, связанные с этой работой. Поэтому детей надо готовить к выбору профессии без розовых очков: не принижая достоинства служения людям, надо готовить их и к трудностям служения (среди которых застойная бедность, сопутствующая многим профессиям в наших современных условиях, - не единственная и не всегда самая невыносимая).
Ирина Ти16 октября 2013, 12:04
Спасибо, статья написана от души. Нет ничего плохого в "розовых очках", они помогли пройти мимо той грязи, которая была вокруг нас и не утонуть в этой грязи, а сохранить в сердце чистоту детства. Да, большинство из нас не знали о Боге так, как возможно узнать теперь, но незримо Господь с нами был в чем-то необъяснимом, что удерживало иной раз от самого худшего и ужасного..., возможно - это те самые "розовые очки".
Ирина16 октября 2013, 08:41
Прекрасная статья! Можно дать ее почитать своему ребенку или ученику. Глядишь- что-то в душе переменится. Ирина (в прошлом тоже учитель)
Катя Придворова16 октября 2013, 07:45
спасибо большое за такую замечательную статью!
мария16 октября 2013, 01:12
Все мечтали об успешной карьере, высшем образовании и никто токарем, маляром, машинистом башенного крана. Такая была романтичная учительница и такие был времена. Но свято место пустым не осталось. Есть таджики, которые умеют все
Анна16 октября 2013, 00:30
Хочется сказать Вам как коллеге (правда у меня не такой большой опыт работы в школе) - что я некоторые ваши высказывания подвергла бы сильному сомнению.... Во-первых, про критерии выбора профессии - ребята часто говорят не совсем то, что чувствуют, а чаще то, что от них желают или ожидают услышать одноклассники, они сами стесняются каких-то благородных порывов, надевают маску равнодушия... но там в душе, поверьте, еще доброе детское сердечко очень у многих. Мы не можем залезть им в мозги, но они еще в отличие от взрослых очень четко чувствуют фальшь, несправедливость, злость. Вообщем, к чему я это все говорю.... я бы не стала так драматизировать, судьба человеческая и его окончательный выбор может сложиться куда дальше, чем мы об этом узнаем. Давайте будем оптимистичней. С уважением.
Елена16 октября 2013, 00:21
По поводу профессии патологоанатома. Что-то не знаю очень уж богатых патанатомов, какая уж там особая материальная выгода. А что касается той девочки, то возможно, она читала книгу Артура Хэйли "Окончательный диагноз", в которой роль врачей этой специальности показана в романтическом свете. Ведь работа патанатома это и работа с микроскопом, срочная постановка диагноза во время операции, без которой хирург-онколог не может принять решения об объеме вмешатльства, от которого зависит жизнь и судьба пациента. Многие молодые как раз выбирают карьеру музыканта -исполнителя, руководствуясь материальными соображениями. Еще раз скажу, что мне трудно судить о том, чем руководствовалась девочка, выбирая профессию врача-патологоанатома, но мне хочется думать, что о медицине и об этой специальности она все-таки знает больше, чем автор статьи.
Виктор16 октября 2013, 00:01
В самом начале вашей статьи было написано "А еще недавно я узнала, что знакомая старшеклассница – очаровательная девочка, почти отличница, скрипачка и гимнастка, которую я постоянно ставила в пример своим детям, – собирается поступать в медицинский, чтобы стать… патологоанатомом. Не врачом, не сестрой милосердия, а именно патологоанатомом. А я даже не знала, что такие мечты бывают… "

ПРОСТИТЕ а что здесь такого плохого, ну да не лечить, ну да не милосердствовать, но патологоанатомы тоже очень нужны и ой как нужны... Да это не романтика, но это укрепление веры в Бога в его Всемогущество в Его Всеведение.

Вы не правы в данном вопросе. То что дети мечтают о заработках - да это плохо, но то что дети мечтаю о редких (в т.ч. и патологоанатомах) профессиях я это приветствую и поддерживаю.
Алевтина Викторовна15 октября 2013, 23:48
Евгения: "А чего такого дикого в желании стать патологоанатомом? Это нужная и интересная профессия. Автору очень, по-моему, хотелось показать, какая она вся из себя тонкая и возвышенная.
А вышло глуповато."
Уважаемая Евгения, автор статьи не считает диким желание выбрать профессию паталогаанатома. Все дело в возрасте человека, который об этом мечтает (вскрывать трупы). Мне уже много лет, я на пенсии, но помню, как мы, девочки, почти все мечтали стать врачами, учителями, артистками. И только одна девочка мечтала стать мамой пятерых детей. Я очень хорошо помню реакцию нашего класса - все засмеялись. Но потом поняли, что это самое главное, о чем должна мечтать девочка. Я не знаю, как сложилась ее жизнь, сколько у нее детей. Но эта юная героиня нутром чюяла, что дети главный капитал в жизни, это то, что спасает душу от гибели. А Господь сказал -Ищите же прежде Царства Божия и правды Его, и это все приложится вам.(от Марка) Ибо что пользы человеку приобрести весь мир, а себя самого погубить или повредить себе? (от Луки). Так вот выбирая профессию из меркантильных соображений человек губит свою жизнь тем, что вынужден постоянно делать то, что ему ненравится, т.е. живет в постоянном конфликте с собой. А это тяжело. Жизнь трудна только тогда, когда нет веры в Бога. Почитайте жития святых! Радость - это главное, что они испытывали, не смотря на тяготы жизни.
С уважением Алевтина Викторовна.
Эдуард15 октября 2013, 23:17
Школьное фото прямо как мое, я даже испугался поначалу, начал вглядываться ) Наверное не сильно ошибусь, если скажу, что фото 1982-84 гг.? Портфели узнаваемы )
Алла15 октября 2013, 21:41
Не очень как-то интересно читать статью. Зачем делить профессии на приземленные и возвышенные. Если уж так много мечтала о возвышенном труде, почему сама из школы сбежала?
Сергей15 октября 2013, 20:38
Большое спасибо за рассказ.Ещё один пример того, что доброе семя принесет свои плоды. Не смотря ни на что. Спасибо.
Larissa T15 октября 2013, 20:08
Спасибо за статью.
Всегда с благодарностью вспоминаю своих учителей, особенно первую учительницу.
Андрей15 октября 2013, 20:05
хорошая статья.возникает мысль,что "розовые очки" насчет будущей зарплаты и доходов разобьются о простую закономерность: если работа не интересна,то она скоро надоест,как только она надоест,станет как каторга,на которую не хочется идти ни за какие деньги,даже за очень большие. а работа это то,чем ты будешь заниматься почти всю жизнь.всю жизнь на каторге?..
а насчет практичности..а почему нет?почему юноша не должен думать о зарплате? ему в конце концов семью содержать,быть кормильцем. творчество и бессеребренничество это здорово,но кушать тоже хочется,а еще свою квартиру,машину и одевать что-то надо,а еще налоги...
Дима15 октября 2013, 15:57
Дорогая Елена.
Спасибо Вам огромное за эти слова,которые стали для меня той моральной поддержкой, которая в определённый трудный момент так была нужна и Вам.
Дай Вам Бог здравия и процветания. И Вашим детям, конечно!
Василий15 октября 2013, 15:55
Спасибо за хорошую статтю!
Вера15 октября 2013, 15:13
Евгении. Не в том дело, что профессия патологоанатома плоха или слишком приземленная, а в том, что, если в юности человек сознательно или нет лишает себя именно возвышенных порывов души, то он теряет что-то очень важное в своем развитии, что потом восполнено быть просто не может. А выбор именно этой профессии, как и некоторых других, продиктован, как правило, даже не важностью и нужностью ее другим людям, а материальной выгодой. Это раньше на такую специализацию сознательно шли старшекурсники медицинских вузов, которые понимали ее важность, но чтобы в этом была убеждена щкольница... позвольте не поверить.
Ольга15 октября 2013, 15:07
Спаси Бог ! Очень хорошая статья! Особенно про жертвенность и благие намерения ! Сегодня мне статья очень помогла!
Евгения15 октября 2013, 14:45
Очень хорошая статья! Заставила задуматься..
Екатерина15 октября 2013, 13:53
Как спокойно, без самолюбования, но как правильно и утешительно! Спасибо!
Мария15 октября 2013, 12:32
Спаси Бог!
лариса15 октября 2013, 12:30
Замечательная статья- правдивая,реальная и грустно-трагичная как 90-е годы! СПАСИБО!
Евгения15 октября 2013, 11:56
А чего такого дикого в желании стать патологоанатомом? Это нужная и интересная профессия. Автору очень, по-моему, хотелось показать, какая она вся из себя тонкая и возвышенная. А вышло глуповато...
Ольга15 октября 2013, 10:29
Бедный Ваня... Мой старший двоюродный брат вот так же. Был такой романтик, умный, одаренный. Помню, он дал мне книгу "Земля Санникова". Говорит, прочитай обязательно. Наверное, тоже хотел быть героем и путешественником.
И хоть он был очень способный мальчик, в девятый класс не пошел: мать была токарем на заводе, а отец - шофером. Сказали, не забивай дурью голову. Так он на волне перестроечной волны 90-х связался с делягами-подонками. Отсидел один раз ("благородно" взял вину на себя, хотя был невиновен), вышел совсем другим человеком. Отсидел второй раз. Наркотики и алкоголь "доконали" его в 40 лет.
Полина15 октября 2013, 10:23
спасибо вам, Елена!
Здесь вы можете оставить к данной статье свой комментарий, не превышающий 700 символов. Все комментарии будут прочитаны редакцией портала Православие.Ru.
Войдите через FaceBook ВКонтакте Яндекс Mail.Ru Google или введите свои данные:
Ваше имя:
Ваш email:
Введите число, напечатанное на картинке

Осталось символов: 700

Подпишитесь на рассылку Православие.Ru

Рассылка выходит два раза в неделю:

  • Православный календарь на каждый день.
  • Новые книги издательства «Вольный странник».
  • Анонсы предстоящих мероприятий.
×