Как отец Кирилл помог нам прадеда найти

Братская могила

В нашей семье всегда свято чтилась память прадеда. Звали его Егор. Когда началась Великая Отечественная война, он немедленно подал заявление в военкомат, но его оставили на трудовом фронте. Дело в том, что он работал на важном объекте лесозаготовок – отбирал лес, пригодный для строительства самолетов. Как потом мы узнали, из вятской фанеры изготавливались бипланы «ПО-2». На них летали в основном женщины-летчицы, которых фашисты прозвали «ночными ведьмами». В фильме «В бой идут одни старики» такой самолет назван летающей швейной машиной. Действительно, таково было его шутливое фронтовое название.

В 1942 году Лялин Егор Федотович в возрасте 35 лет, несмотря на то, что имел бронь по роду своей трудовой деятельности, все же получил в военкомате разрешение «на фронт». Он отправился защищать Родину в самый тяжелый период войны, оставив дома супругу с четырьмя маленькими дочерьми: старшей было 12 лет, младшей – 4 года. С фронта он писал скупые мужские письма, наполненные любовью к Родине, семье и детям. Как вспоминала бабушка, в одном из них ее отец писал: «Наш полк стоит в лесу. Здесь очень много любимой вами малинки. Будет свободный часик – наберу вам, да и отправлю, а вы нам картошечки взамен». Вскоре он пропал без вести. Шли тяжелые бои под Смоленском, Красная армия несла большие потери. Все тогда знали: под Смоленском и Ржевом земля обильно полита кровью советских солдат.

А потом пришла Великая Победа. Это был самый счастливый день в жизни каждого человека, пережившего войну. Шли эшелоны солдат, возвращавшихся домой. Дочки Егора каждый день выбегали на тракт, чтобы встретить отца. Они вместе с матерью каждый день ждали его возвращения с тех пор, как он ушел на фронт. Но так случилось, что вместо отца к ним домой приехал его фронтовой товарищ и сказал, что лежал в госпитале вместе с Егором, а потом узнал, что друг его скончался от ран. Потом этот человек сообщил, что война забрала у него всю его семью, и сделал прабабушке предложение стать вторым отцом осиротевшим детям его фронтового товарища. Разгневанная прабабушка вежливо проводила гостя, не поверив ни единому его слову. Семья по-прежнему ждала отца. Сколько ни старались односельчане убедить прабабушку в том, что ее мужа уже нет в живых, она никому не хотела верить: ведь потом возвращались люди из плена, из лагерей. Одним словом, она так и не вышла замуж второй раз, только одному прадеду и принадлежало ее сердце.

Прабабушка Александра с правнучкой, будущей монахиней Олимпиадой, с чьих слов и записан этот рассказ

В начале 1960-х годов моя бабушка, дочь прадеда Егора, отправила запрос красным следопытам на поиск своего отца. Единственные координаты, которые она знала от боевого товарища отца, – это госпиталь в селе Алферово Смоленской области. Через некоторое время ей пришел ответ, где было сказано, что красные следопыты – ребята-школьники из Садовского района Смоленской области – отыскали братскую могилу на опушке леса, в которой и был похоронен наш прадед. До этого времени не было точно известно, когда он погиб, но все эти годы оставался живым в сердцах супруги и детей. Память деда Егора была священна в нашей семье. Жена и дочери всегда поминали его в церкви, несмотря на запреты властей, его именем назвали правнука, только вот на могилку к нему никак не могли съездить – очень далеко находился Смоленск от того места, где мы жили, – тысячи километров.

Шло время, бабушка и прабабушка отошли в жизнь вечную. Мы с сестрой выросли, переехали в Россию, ушли в монастырь. Продолжая молиться за прадеда в святой обители, мы однажды совсем неожиданно, вскоре после 9 мая, получили от матушки-настоятельницы благословение поехать и найти его могилу. Нам также дано было послушание прежде заехать в Переделкино, где пребывал знаменитый всероссийский старец отец Кирилл (Павлов). В то время он уже никого не принимал.

Архимандрит Кирилл (Павлов). Фото: В.Корнюшин / Expo.Pravoslavie.ru

Отец Кирилл благословил нас, и мы отправились в путь. И тут начали происходить чудеса

Когда мы с сестрой приехали в Переделкино, нам повстречалась келейница отца Кирилла. Мы рассказали ей о нашей предстоящей поездке, и она предложила нам получить благословение отца Кирилла, поскольку он сам – старый фронтовик и все, что связано с Великой Отечественной войной, для него очень дорого. Добрая келейница поведала отцу Кириллу нашу историю, сказала о цели нашей поездки, и он благословил нас. Мы радостно приложились к его преподобной ручке, получили в подарок две пасхальные коробки конфет и отправились в путь. И вот тут в нашей жизни начали совершаться чудеса.

В письме, которое получила наша бабушка в начале 1960-х годов, было сказало, что братская могила находится в деревне Алферово Садовского района Смоленской области. Как выяснили мы, Садовский район был переименован в Сафоновский. Теперь нам предстояло найти деревню Алферово. Проезжая по Минскому шоссе мимо поселков и деревень, полей и лесов, которые защищали и освобождали от врага наши воины, мы реально ощущали, что это земля, политая кровью. Когда мы приехали в деревню Алферово, нашему удивлению не было предела: три домика и никаких братских могил. По милости Божией там оказался один мужчина. Он пояснил, что Алферово теперь переименовали в Кононово и повернуть нам надо было в противоположную сторону.

Нет в списках...

И вот мы у цели: при въезде в Кононово небольшой парк, в нем братская могила, обелиск, металлические доски с именами почивших. Но… нашего прадеда в этих списках нет. Нет даже никакой фамилии, похожей на его. Ни имени с отчеством. Многие годы наши родные, мы сами стремились к этой дорогой сердцу братской могиле, и вот приехали – а нашего деда Егора в ней нет. И конечно, не у кого спросить. Слезы наворачивались на глаза. Но всё же мы пропели литию, «вечную память» и «Христос воскресе» воинам, покоившимся в братской могиле. В этот момент мимо нас проезжала женщина на велосипеде. Она заинтересовалась нами и спросила, почему мы здесь. Мы вкратце рассказали ей нашу историю. Женщина оказалась работником администрации Кононово и сочувственно пояснила нам, что помимо этой братской могилы в округе есть еще пять. Для того, чтобы их объехать, нужен был целый день. Этого мы себе не могли позволить, поскольку у нас было благословение возвратиться в обитель в тот же день, а путь обратно предстоял неблизкий. Тогда эта женщина, подумав, сказала: «Совсем недавно из Сафоново к нам в администрацию пришли дополнительные списки тех, кто похоронен в этой братской могиле. Их имена здесь не указаны». Мы спросили: «А куда можно будет подать запрос, чтобы получить эти списки?» Она улыбнулась и ответила: «Никуда… Пойдемте со мной, я вам их покажу».

Документ, который недавно пришел из Сафоново

Она извлекла несколько скрепленных листов. Это были списки воинов – и в этих списках был наш прадед Лялин Егор Федотович

И вот в свой законный выходной, в воскресенье, работник администрации по просьбе совсем незнакомых ей людей пошла поднимать архивы, которые только недавно прислали из районного центра. Мы в слабой надежде поплелись следом. Женщина пригласила нас пройти в кабинет, немного поискала документы и извлекла несколько скрепленных листов. Это были списки воинов, отдавших свою жизнь за любимую Родину, похороненных в большой братской могиле под Смоленском, и в этих списках был наш прадед Лялин Егор Федотович. Радости нашей не было предела. Мы благодарили Бога, обнимали эту отзывчивую женщину, благодарили ее от всей души.

Когда мы уже вышли на улицу, эта женщина вдруг спросила нас: «Девочки, а вы не из секты?» Вероятно, ее смутили наши длинные юбки, длинные рукава в жаркий день и, конечно, покрытые головы. Мы радостно ответили: «Нет, мы православные!» И женщина облегченно вздохнула, как будто камень свалился у нее с души. В доказательство мы подарили ей пасхальную коробку конфет, полученную от отца Кирилла, и с радостью побежали в парк на могилу, где, как мы теперь знали точно, покоится наш прадед. Кроме того, в документе была указана дата его смерти – 12 августа 1943 года. А прабабушка и ее дети считали его живым целых 20 лет.

Выписка

Следующим чудом было наше быстрое возвращение из поездки, несмотря на подмосковные пробки воскресного вечера. Благословение возвратиться в тот же день удалось выполнить без труда. Матушка и сестры были очень рады нашей счастливой находке и вместе с нами благодарили Бога. А чудеса по молитвам отца Кирилла на этом не закончились. На следующий год на могилу отца, преодолев тысячи километров по воздуху, приехала его 75-летняя дочь – наша крестная, и в тот же год, преодолев те же тысячи километров, только уже на машине, приехали на могилу дедушки внучка и ее муж-священник.

Когда мы привезли крестную на могилу ее отца, то в очередной раз почувствовали трагедию нашего народа, насильно оторванного от Бога. Крестная горько плакала и говорила: «Папочка, да кто же знал, что надо молиться Богу… Нам ведь говорили, что Бога нет, Его не существует. Если бы я знала, что надо молиться, я бы всю войну на коленях простояла, лишь бы ты вернулся. Прости нас, мы не знали, не знали…»

«Батюшке Кириллу всегда были дороги все фронтовики. Всю жизнь он их любил и горячо за них молился»

Так по молитвам отца Кирилла, обретшего на войне горячую веру, прошедшего с молитвой всю войну и ставшего потом всероссийским старцем, Господь даровал нам обрести дорогую сердцу могилу воина Георгия (Егора). Когда я сообщила об этом доброй келейнице отца Кирилла, она мне сказала такие слова: «Для Батюшки всегда были очень дороги все фронтовики, живые и усопшие. Всю свою жизнь он их любил и горячо за них молился».