Слабый батюшка

Отец Виктор закончил воскресную службу и дочитывал в алтаре благодарственные молитвы, когда в опустевшем храме услышал громкие и несколько развязные, как ему показалось, мужские голоса. Легкая тень тревоги легла на сердце отца Виктора, и он, почувствовав приближение какого-то искушения и не желая терять благодать воскресной службы, от всей души воздохнул: Господи, помоги!

Шум и беспокойство усилились, голоса зазвучали снова, и отец Виктор вышел из алтаря. В храме стояли два незнакомца и довольно громко беседовали со свещницей – пожилой прихожанкой Тамарой. Отец Виктор сразу обратился к мужикам:

– Добрый день! Вы что-то хотели?

Старший по возрасту и более представительной наружности отвлекся от Тамары и, устремив свой взор и внимание к отцу Виктору, шагнул ему навстречу. И сразу стало понятно, что мужчина в подпитии. Это было неприятно, конечно, но что поделаешь: с разными людьми приходится общаться священнику и в разных обстоятельствах. Его приятель, худощавый и точно призадумавшийся паренек, стоял поодаль, но по его виду, несколько отстраненно-сосредоточенному, было видно, что и он не вполне трезв.

– А, отец, добрый день, – обратился старшой и протянул руку для приветствия. Отец Виктор пожал эту крупную трудовую руку, и мужик сразу перешел к делу:

– Святой отец, я вот чего хочу сказать… Ты это… почитай нам молитву от пьянства.

– Какую молитву?

– Ну, я не знаю… Я вот сам с Западной Украины, есть там у нас такой отец Стефан – всё хорошо делает. Сильный батюшка! Он прямо, знаешь, вот сразу мне какую-то молитву специальную прочитал, крестом перекрестил, по лбу стукнул и всё – как рукой сняло: я месяца два вообще не пил. Сильный такой батька! Ну, а тут, вот… тоже мы… с напарником, понимаешь, запили, а нельзя никак… работать надо… Плохо дело. Так что ты нам прочти-ка эту молитву, и мы пойдем…

Отец Виктор помолчал.

– А как вас зовут?

– Меня Степан, а это Серега.

Серега слабо кивнул, стараясь держать себя в благочестном равновесии.

– Ага, ну хорошо… А скажите мне, вы вообще как живете, в церковном смысле? То есть когда последний раз исповедались, причащались?..

– О, отец, ну ты спросил… Когда-то давно уже, даже не помню когда… Главное, вот полгода могу не пить, вроде всё нормально, и работа есть, и копейка какая-никакая – я ведь по стройке, отец, всё могу… Но вот как запью – прям беда… А сейчас как раз дом строим хозяину… с Серегой. И надо же – запили…

– А на службе в храме бываете?

– Честно говоря, нет.

– А чего ж так?

– Да как-то всё некогда, отец… Работать надо, копейку зарабатывать, семью кормить…

– Ну это понятно. Но один день в неделю, воскресный, можно бы в храм сходить, правда? Помолиться на службе…

Мужик молчал.

Со страстью надо бороться. А мы всё хотим не прилагать усилий к исправлению, без борьбы обойтись

– Я почему обо всём этом говорю… Потому что слабость эта, к выпивке… это ведь дело серьезное…. И батюшка тот, что помог вам, конечно, молодец… Но страсть – это тяжелая духовная болезнь, и молитвой, пусть даже особенной, но прочитанной один раз, она, как правило, не излечивается. Великие отцы подвижники могли с одной какой-нибудь страстью бороться десятилетия, а мы хотим совсем без борьбы обойтись, не прилагать никакого усилия к своему исправлению. Это же просто смешно. Так не бывает… Ну, можно разве дом построить за десять минут?..

Степан искушенно ухмыльнулся в ответ.

– Батюшка этот, о котором вы говорите… – продолжал отец Виктор, – может быть, он действительно святой жизни человек. Но не все ведь такие… я вот не такой, честно скажу… и нет у меня какой-то особой молитвы и силы… то есть молитва есть, но и самому же надо тоже что-то делать, понимаете… Бороться со страстью… образ мыслей менять, приобщаться жизни церковной…

Мужик молчал, и было ясно, что такие речи ему не по душе.

– Я как священник, конечно, постараюсь с Божьей помощью вас поддержать, но и вы тоже должны приложить усилия, вот в чём дело.

– Какие усилия?

– Да вот хотя бы даже в молитве. Вы ведь просили молитву почитать, вот и давайте вместе с вами сейчас ее почитаем.

– Ну, давайте, – нехотя согласился Степан. – Серега, давай с нами.

Сергей нетвердыми шагами подошел ближе.

– Повторяйте за мной, – попросил отец Виктор и повернулся лицом к алтарю. – Боже, милостив буди мне, грешному! – и батюшка положил земной поклон.

– Боже, милостив буди мне, грешному, – нестройно отозвалось за спиной, и послышался шум двух тяжело опускающихся на пол тел…

После двенадцатого поклона батюшка и сам запыхался, и с мужичков, тяжело дышавших, градом катился пот.

– Ну, ты… это… батя, даешь! – подвел итог Степан, переводя дыхание.

– А как же вы думали? Просить надо Бога, стучаться к Нему настойчиво, сердце и силы прилагать, чтобы от страсти избавиться… Ну, вот так как-то… А что пришли – молодцы. Я буду молиться за вас как могу, но и вы кладите каждый день земные поклоны с этой молитвой простой: «Боже, милостив буди мне, грешному!», чтобы Господь помог избавиться от пьянства. А еще Амвросий Оптинский советует, как захочется выпить, прочитать главу из Евангелия. Есть у вас Евангелие?

– Да нет… здесь.

– Тамара, принесите, пожалуйста, Евангелие. Там, возле окна, лежит специально для раздачи. Ну, вы знаете.

Тамара принесла Евангелие. Степан взял его в руки и стоял в какой-то неловкой растерянности.

– А во вторник… как вы, во вторник, часов в десять, сможете прийти сюда?

– Во вторник… Да сможем, я думаю, сейчас-то… Видишь сам, не до работы…

– Ну вот и хорошо, что сможете… Приходите к десяти. У нас как раз молебен будет специальный – от пьянства. Вместе помолимся, попросим Господа, чтобы Он помог вам. Добро?

– Добро.

– Ну, будем ждать…

Однако ни во вторник, ни в другой какой день Семен с Сергеем так и не появились в храме, и больше их батюшка не видел. Какое-то время он поминал их в молитве, а потом новые люди и новые нужды и просьбы погребли под собою их имена. Но иногда отец Виктор всё равно вспоминал этих мужичков, думал о том, что с ними сталось, воздыхал об их исцелении и добавлял неизменное: «Боже, милостив буди мне, грешному! Был бы я действительно духовным человеком – помогла бы им моя молитва. А так… прости меня, Господи!»