Русские в Эстонии и эстонцы в Церкви

Митрополит Таллинский Корнилий

О Православии и жизни в Эстонии мы говорим с митрополитом Таллинским и всея Эстонии Корнилием (Якобсом). Предки владыки – купцы, поселившиеся в Эстонии после Северной войны; последние представители этого рода получили дворянство – это по материнской линии. По отцовской: отец – офицер, эмигрировавший в Эстонию после трагедии 1917 года, дед – генерал русской армии. С особой теплотой вспоминает митрополит Корнилий время, проведенное им на Вологодской земле, – несмотря на большие, тяжелые испытания, перенесенные им здесь, владыка благодарен земле Северной Фиваиды, людям, которые живут здесь. И с большим интересом расспрашивает о новостях нашей земли.

Вот о чем мы говорили.

Об «эстонизации» русских

– Владыка, каково, на ваш взгляд, положение русских людей, живущих в Эстонии сегодня?

– Многие русские, связывая будущее свое и своих семей только с Эстонией, отдают детей в эстонские школы и гимназии. Не знаю, что из этих детей получится: смогут ли они сохранить свою национальность, станут ли эстонцами, не потеряв при этом русского менталитета? У нас был такой случай в воскресной школе: преподаватель попросил детей написать что-то по памяти. Один мальчик говорит: «А я не умею писать по-русски»… Он учится в эстонской школе. Да и в русских школах сейчас преподавание многих предметов ведется на эстонском языке.

Это болезненный вопрос во многих отношениях, и далеко не все эстонские педагоги сочувственно относятся к такой тенденции. Эстонские преподаватели должны переквалифицироваться, а сплошь и рядом должны преподавать на эстонском языке русские преподаватели – здесь много моментов болезненных и непродуманных.

И кем эти дети вырастут? У нас есть понятие «русский человек» и есть понятие «советский», а теперь еще «русскоязычный» – это же абсолютно разные понятия, это разный менталитет, разная психология…

Что же касается отношений с государством, то должен сказать, что люди понимают необходимость и значение Православия в Эстонии и во многом помогают нам – так что отношения с властями у нас хорошие.

Конечно, есть и трудности. Одна из них – это адаптация так называемого «русскоязычного населения» к жизни в Эстонии. Кто-то из русских является гражданином Эстонии, кто-то имеет российское подданство с эстонским видом на жительство – в этом есть плюс, потому что человек может ездить без виз как на родину, так и в страны Европейского Союза. Кстати, очень многие так и делают – ездят на заработки в Финляндию, Швецию, Норвегию. Чтобы с эстонским гражданством поехать в Россию, нужна виза, а это довольно утомительно – получать ее. Было бы, конечно, гораздо лучше, если бы мы могли ездить без всяких виз.

Очень тяжело сказался на Эстонии и ее жителях кризис – многие вынуждены уезжать на заработки за границу.

Очень плохо русские учат эстонский язык! Особенно это касается среднего поколения. Для полноценной жизни и работы здесь требуется хорошее знание эстонского языка, и это вполне естественно, но, к сожалению, далеко не все люди стремятся овладеть им в должной мере.

О том, как и почему приходят в Церковь

– Как сейчас, во время пресловутого экономического и финансового кризиса, люди относятся к Церкви, к христианской вере? Всерьез?

– Кризис, конечно, влияет на жизнь людей. И, может быть, влияет и на их приход в Церковь. Но это – одна причина. Другая же причина в том, что люди стали чувствовать духовную пустоту, вакуум, в котором они доселе находились. Ведь сейчас в Церкви очень много, скажем, бывших комсомолок – что-то же их привело сюда, хотя воспитывались они в совершенно ином духе. Люди приходят в Церковь очень по-разному, совершенно разными путями призывает к Себе Господь. И, думаю, точно так же обстоит дело и в России. Но есть отличие: в Эстонии совсем иной, нежели в России, фон.

В довоенной Эстонии было довольно много русских. Вся восточная часть – Принаровье, Причудье, Печоры – это густое русское население. В городах, в особенности в Таллине, было очень много русской интеллигенции. Они жили своей жизнью, но жили все-таки русскими интересами: вера, культура, история – все это было именно русским. Были русские гимназии – я, например, учился в такой гимназии: там мы чувствовали свою принадлежность к исторической России, ее корням. Но тех русских осталось очень мало. Печорский край вообще отошел к России, правый берег Принаровья тоже, да и в войну там было все разрушено полностью – пустое место война оставила. И очень многое война перемешала. В 1939 году вместе с немцами большое число русских уехало в Германию – ведь было немало смешанных браков. Потом пришла советская власть: депортация, аресты, ссылки, расстрелы. Так что эта часть русского населения значительно уменьшилась.

Сейчас – свободная граница на Запад: уезжает много народу из Эстонии – в основном на заработки. Едут и эстонцы, и русские – бегут от кризиса. Теперь ведь в основном живут в долг – из-за кредитов, набранных раньше. Мы же начинали жить с тем, что было: у меня в начале семейной жизни была комнатка – и все. А сейчас люди предпочитают взять кредиты на квартиру или дом – чтобы было все сразу. Все строится совершенно иначе – менталитет изменился.

В советские годы здесь шло очень сильное строительство: заводы, фабрики и т.д. Для этого нужна была рабочая сила – и из России много людей приехало сюда. Люди оседали здесь, и появилась новая, довольно большая, как ее называют – «русскоговорящая», часть населения. Картина начала меняться, когда Эстония стала самостоятельной. Очень много людей, у которых корни в России, уехали из Эстонии. И, к сожалению, уехала часть населения более высокого культурного уровня, то есть интеллигенция по большей части: инженеры, преподаватели и другие. Остались здесь в основном люди, которых называют сейчас «русскоязычными» или «соотечественниками». Кто эти «соотечественники», до сих пор выяснить очень трудно. Назвать их русскими сложно – скорее, советскими, людьми советского воспитания. Но очень многое зависит от того, смогут ли русские, живущие здесь, по-настоящему организоваться. Вот как странно получается: до войны здесь и немцы имели автономию, и евреи, а русские – нет (хотя их было здесь больше всего)! Почему не имели? Потому что не умели организоваться.

Касаясь отношения русскоговорящего населения Эстонии к Церкви, трудно сказать сразу что-то определенное, окончательное – люди совершенно разные. Многие не ходят в церковь. Причина еще и в том, что эстонцы по сути своей – не очень религиозный народ. Считается, что в Европе эстонцы чуть ли не на самом первом месте по своей безрелигиозности.

– Но, несмотря ни на что, эстонцы все-таки знакомятся с Православием?

– Да. Возникали и исчезали империи и королевства, княжества и республики, приходили и уходили политики (или политиков), а христианство остается неизменным – живым и нужным. Многие, кстати, подметили: самые хорошие, по-настоящему уважительные и даже братские отношения между эстонцами и русскими – в той местности, где находится Успенский Пюхтицкий монастырь. Паломников здесь всегда много.

О том, почему владыка любит Вологду

– С каким чувством вы вспоминаете годы, проведенные на Вологодской земле? Совсем ведь не простое время было, не так ли?

– С любовью и благодарностью! Это очень просто: именно на Русском Севере я и учился Православию. Приехал я в Вологду все-таки с Запада, а жизнь здесь, на Западе, нельзя назвать пропитанной Православием – в отличие от Русского Севера. Там Православие – органично, оно свое, родное. Сколько я там обходил деревень и сел, общался с очень светлыми людьми, с теми даже, которые жили настоящей духовной жизнью, – с монашествующими! Так что земля Северной Фиваиды оставила во мне светлые воспоминания… Хотя вот что меня удивляет: Северная Фиваида – монашеская страна, но почему-то именно в Вологде плохо развивается монашеская жизнь. Посмотрите: Дивеево – несколько сот монахинь; Соловки, Валаам – сотни и сотни. А в Вологде? Даже Девичий монастырь в городе официально вроде бы открыт, но монахинь там нет… И вообще монашествующих на земле Северной Фиваиды мало…

Раньше, уже будучи на Эстонской кафедре, я охотно приезжал в Вологодскую епархию в гости, даже служил там, ездил по дорогим мне местам Русского Севера, но сейчас, к сожалению, не могу – и здоровье не позволяет, и приглашений нет…

Многое о своей жизни на Вологодской земле я рассказал в книге «Мои воспоминания», которая будет с исправлениями и дополнениями переиздаваться.

– А хотелось бы приехать в Вологду?

– Хотеть-то очень хочу, но, увы, преклонные года, да и состояние здоровья уже не самое лучшее. Приходится быть все время дома, в Эстонии, бороться с болезнями. Но я всегда молюсь о светлой Вологодской земле и ее людях. Поклонитесь от меня Вологде, передайте ей мое благословение и поклонитесь святым земли Вологодской.

– Владыка, летом Эстонию собирается посетить патриарх Кирилл. Какие вопросы будут обсуждаться во время визита предстоятеля?

– Программа визита еще уточняется. Конечно, расскажу об управляемой мною Эстонской Православной Церкви Московского Патриархата.