Храм как общий дом

Мой близкий друг и собрат по служению как-то раз спросил меня:
— А ты замечал когда-нибудь, что люди, которые причащаются в воскресенье на ранней, совсем другие?
Он, возможно, не совсем корректно сформулировал свою мысль, но я его сразу понял

Безусловно, с таинственной точки зрения достоинство Литургии ранней никоим образом не отличается от достоинства Литургии поздней. Но так получается, что на позднюю Литургию приходят люди, для которых очень важно помолиться вместе с теми, кого они ощущают как одну духовную семью, которым торжество Евхаристии, а тем паче Евхаристии в день воскресный, обязательно нужно разделить со всем приходом, представленным утром, как и накануне вечером за всенощной, в максимальной своей полноте. А раннюю предпочитают те, кто находит для себя удобным, встав пораньше и пораньше помолившись в храме, иметь потом возможность посвятить оставшийся день каким­то иным делам — поездке на дачу, походу в гости, кино, домашним заботам. Или же те, кому нравится, когда на службе не так много народу. Ничего предосудительного в этом нет, но мотивы все­таки разные.

И прежде всего разное здесь отношение к самой сути приходской и — шире — церковной и в целом христианской жизни. А это очень серьезно, потому что настоящий, полноценный приход, община — это и есть та среда, в коей формируется, проходит становление христианин. Тот, разумеется, в сердце которого слова молитвы Господней звучат как дивная песнь любви к Богу и человечеству: «Отче наш», а не превращаются в том же сердце в усеченное и обедненное «Отче мой».

Я беседовал однажды с человеком — умным, глубоким, искренним, ревнующим о спасении. И, пытаясь помочь ему разобраться в духовных проблемах, в которых он путался, как стреноженная лошадь, пытающаяся пуститься вскачь, спросил его, в частности, прихожанином какого храма он является.

— Я духовный турист,— с горечью ответил мой собеседник,— нигде пока не прижился, перехожу с прихода на приход: всенощное бдение в одном храме, Литургия во втором, исповедь в третьем, а соборование — как придется.

И такой ответ в его невзгодах и внутренних тупиках многое объяснил…

Безусловно, храм — это прежде всего дом Божий, дом молитвы. И приходим мы в него не в поисках человеческого общения, дружбы, помощи и поддержки, не к людям приходим, а к Богу. Но между тем — как благоволил Господь устроить с самого начала Свою Церковь, прибежище всех спасающихся, столп и утверждение истины (1 Тим. 3, 15)? Как общину, соединенную не только единым исповеданием веры, единым образом богослужения, единой иерархией, едиными правилами благочестивой жизни, единым Духом Своим, наконец, но и узами любви. Той, благодаря которой у множества … уверовавших было одно сердце и одна душа; и никто ничего из имения своего не называл своим, но всё у них было общее и не было между ними никого нуждающегося (Деян. 4, 32, 34). Укореняясь в этой любви, в ней возрастая, человек возрастал и в любви к Богу. В противном же случае так легко было бы принять за любовь к своему Создателю лишь мечты о ней, лишь временами рождающийся в душе отклик на Его любовь, больше похожий на слабое, едва различимое эхо.

В этой же общине — и от начальствовавших в ней, и от «простых» верующих узнавал человек истины учения Церкви о спасении. А затем — знакомился с ее Преданием, воспринимал ее молодую еще тогда, но уже сложившуюся традицию. В той же общине он находил и собратьев-христиан, более сведущих, нежели он, в жизни духовной, более искушенных в брани с собственными страстями и с общим врагом нашего спасения. И их опыт, непосредственно воспринимаемый им через естественное, живое общение, а еще в большей степени пример, обогащал и назидал его, поддерживал в мгновения слабости и малодушия.

Если же христианин, и пребывая в общине, впадал по общей нам всем гордости в какое-то заблуждение, то оно скорее становилось заметным для окружающих, да и для него самого. И начальник общины — епископ или поставленный им пресвитер — в полном смысле мог ощущать себя пастырем, от Господа назначенным пасти овец Его духовного стада, наблюдая за ними, не давая потеряться, отбиться от стада, вовсе сбиться с пути.

В общине же человек находил и образ, способ своего служения Богу и Церкви — теми дарами и способностями, которыми наделил его Господь и которые были необходимы здесь и сейчас — в том месте, куда Он его привел, и именно в это самое время.

Наша жизнь существенно разнится с жизнью первых христиан, с этим не поспоришь. Мы менее ревностны, менее самоотверженны, более горды и оттого немощны. Но нужды в Церкви и в ее приходской общине это никак не отменяет, напротив, делает ее еще более острой и насущной.

Одна из самых страшных болезней современного мира — равнодушие, какая-то удивительная способность не замечать человеческой нужды, боли, необходимости лично в нашем участии. И если человек даже в храме не испытывает теплых чувств по отношению к тем, с кем составляет единую семью единого Отца, если у него не появляется желание участвовать в их жизни, помогать, поддерживать, а иногда и самому просить о точно такой же помощи, то значит, и здесь, в этой духовной лечебнице, его болезнь остается неуврачеванной. Значит, он еще не на пути к любви. И, выходит, что бы ни делал он, всё, по апостолу, останется медью звенящей и кимвалом звучащим (ср.: 1 Кор. 13, 1).

Тема прихода как общего дома, общей жизни христиан очень тесно связана с темой духовного руководства. Нередко сегодня можно слышать, что «опытных, духовных священников нет, а потому и не надо искать духовника, какой в этом смысл». Помимо того, что эти слова наполнены гордостью, они свидетельствуют и об очень большом неразумии. Христианской жизни нельзя научиться исключительно «самому», «по книгам» — во многом она окажется тогда выдуманной, искусственной, изобретенной, подобно велосипеду, который выглядит почти как настоящий, но не едет в нужную сторону… Эта жизнь требует причастности к традиции, вхождения в ту среду, в которой человек с открытым сердцем, искренне ищущий возможности приблизиться к Богу, научится по благодати Духа Святого тому, чего на словах никак не объяснишь. Узнает, о чем молился Господь Своему Небесному Отцу, говоря: да будут все едино: как Ты, Отче, во Мне, и Я в Тебе, так и они да будут в Нас едино… (Ин. 17, 21)

Но требует эта жизнь и окормления, наставления, которые невозможны без более или менее постоянного наблюдения. Должен быть один священник, у которого постоянно исповедуется христианин, к которому обращается за советом, за разрешением неминуемо возникающих вопросов и недоумений. Он не обязательно должен быть мужем высокой подвижнической жизни, от него не требуется, чтобы он обладал какими-то особыми дарами. Просто он должен быть пастырем с определенным жизненным и духовным опытом, неравнодушным к своему спасению и спасению своих чад. А такие пастыри и в наше духовно скудное время есть.

Христианин, не имеющий духовника, гораздо чаще ошибается, падает, а упав, не знает, как встать и что делать дальше. Он оказывается предоставленным лишь самому себе, сам о себе судит и чаще всего сам себя оправдывает. Отсутствие духовника доставляет особое «удобство»: не говорить одному и тому же священнику о всех своих преткновениях, не краснеть раз за разом, являя ему новые и новые свидетельства своей немощи, малодушия, неверности, а подчас и подлости. Можно ведь одно сказать одному, другое другому, третье — третьему пастырю. И уже не так стыдно, и не так трудно, и гораздо проще думать о себе по-прежнему хорошо… Но только на самом деле похож бывает такой христианин-«безотцовщина» на запущенный, неухоженный сад или на овцу со свалявшейся, нестриженой шерстью да ввалившимися от голодной жизни боками. Если это и не всегда бросается в глаза, то взгляд внимательного священника непременно это заметит. Нужен духовник, обязательно нужен.

А найдя духовника, совершенно естественно не только регулярно исповедоваться у него, но и к приходу, на котором он служит, привязаться, осесть там, пустить корни. И спустя какое-то время понять, что «ходить в храм» и «жить в Церкви» — это две очень разные, хотя и неразрывно связанные между собой вещи. Потому что зачастую человек верующий, регулярно исповедующийся, причащающийся, воспринимает Церковь как нечто нужное, полезное, важное, но все же внешнее. В то время как «живущий в Церкви» мыслит о ней как об огромном, удивительном целом, частью которого он является. Но вот это-то и достигается на самом деле только тогда, когда вливается христианин в приходскую общину, когда начинает мыть в храме полы, чистить подсвечники, убирать с церковного двора мусор, пономарить, читать на клиросе, петь, участвовать в нуждах своих братьев и сестер, не отвергая при том и их участия, когда оно необходимо. Ведь апос­тол Павел не просто так уподобляет Церковь телу, а людей в ней частям этого тела (см.: 1 Кор. 12, 12–28). Каждый из членов тела служит ему, имея свое назначение от Бога. Так и мы в Церкви: каждому отведено особое служение. Но это, конечно, в том случае, если мы понимаем, что Церковь в этом служении нуждается и что мы к нему призваны. А этого, повторюсь, вне приходской общины и не поймешь, по крайней мере — правильно.

Можно, конечно, как и в случае с отсутствием духовника, много найти объяснений, «почему не»: не нахожу сплоченной общины, не вижу пастыря, который бы о создании такой общины заботился, не понимаю, как войти в ее жизнь. И т.д. и т.п. Но все это, как и в отношении невозможности найти духовника, неправда. Все зависит от произволения. Ну и от разумения верного.

И могу привести пример, который подтвердит, что утверждение это не голословно. Около полугода назад довелось мне познакомиться с жизнью прихода, ютящегося в небольшом, приспособленном для богослужения помещении. На протяжении долгого времени там не было постоянного священника, служил то один, то другой. Не было, разумеется, и постоянного пастырского окормления. И вместе с тем это один из самых дружных и сплоченных приходов, мною когда-либо увиденных. Общая жизнь, забота о храме и друг о друге, общая трапеза, какая-то удивительная, семейная атмосфера… Откуда все это? Просто у людей есть понимание, что именно так в Церкви необходимо жить. И желание так жить есть.

Так что нет ничего невозможного в этой общей, общинной жизни — по примеру христиан древних. Просто надо сознательно выбирать между ней и… духовным туризмом, с его такой удобной, совсем не обременяющей свободой.

Псковская митрополия, Псково-Печерский монастырь

Книги, иконы, подарки Пожертвование в монастырь Заказать поминовение Обращение к пиратам
Православие.Ru рассчитывает на Вашу помощь!
Комментарии
светлана20 февраля 2013, 13:32
все правы, все молодцы...а как мне новичку найти духовника . в храм хожу всего 3 месяца, исповедалась у двух батюшек . что мне делать ,в храме никого не знаю. чувствую ,что мне нужен советчик...не могу понять как мне воцерковиться. ходить в храм люблю когда меньше народу пораньше .в праздники не хожу.
сергий29 сентября 2012, 22:34
теоретически все правильно. но ведь и те приходы где он был и батюшки не смогли ему помочь
Л25 сентября 2012, 10:22
Автор во многих своих статьях обличает современное общество, навешивает ярлыки, классифицирует людей, прихожан.
Это и общество потребления и духовный туризм и классификация прихожан. В статьях автора нет любви. Совершенно понятно насколько священник далек от знания реальной действительности и жизни современных прихожан.Как можно так относиться к современным прихожанам,классифицировать их. Например, прихожане которые имеют семью или работают от рассвета до заката, как можно их обличать?
ольга 6 сентября 2012, 22:04
А я стараюсь на раннюю, чтобы на работу потом успеть. Вот бы не работать в воскресенье,(мечтаю пока).
Сергей 6 сентября 2012, 17:49
Человек сам не рад своему положению, рассказал о своем туризме "с горечью", а ему сразу вменяется наличие "особого удобства". Как-то это кажется несправедливым.
Прости Господи.
Алексей 6 сентября 2012, 09:24
А как быть тем, чей род деятельности носит разъездной характер? Зачастую им неделями дважды подряд в одной посетле спать не приходится. А вахтовики или те, кто в смену работает? Или, например, моя ситуация - один храм во дворе дома, в котором я живу, а другой рядом со зданием, в котором я работаю? График работы достаточно плотный, на работу стараюсь пораньше приезжать, ибо пробки. Вечером из-за них же работаешь допозна. Расписание служб разное, в одном исповедь как правило, накануне, в другом - по Отче наш. Причащаешься там, где исповедовался.
При все притом я еще и гастарбайтер, т.е и по месту прописки Храм посещаю, стараешься туда попасть как раз на Пасху и Рождество, чтобы всей семьей помолиться.
И так полстраны живет трудоспособного населения.
Один духовно авторитетный человек, иеромонах, ныне, к сожалению, покойный, сказал как-то "В идеале православный христианин должен в любой Православный храм зайти (который рядом оказался в час, когда служба началась) и быть готовым к исповеди и причастию". И у протестантов общины четко обозначены, и евреи по чужим синагогам не бегают. Мнится мне, что при таком подходе мы еще больше замкнемся и разобщимся. Середина нужна.
Вадим 5 сентября 2012, 17:48
Священнику, конечно, виднее, но у меня ощущения совсем другие: на ранней часто как раз и можно помолиться со всеми, и ходят туда часто именно постоянные прихожане. А на поздней гораздо труднее сосредоточиться на молитве - людей (иногда совсем незнакомых) гораздо больше, не протолкнуться, взрослые ходят, дети бегают... Тогда уж логичнее предположить, что к поздней приходят те, кто хочет поспать подольше, ага - чем не объяснение, да ещё и с долей негатива? Не надо так уж всех прихожан под свои теории подгонять, не хорошо это...
Здесь вы можете оставить к данной статье свой комментарий, не превышающий 700 символов. Все комментарии будут прочитаны редакцией портала Православие.Ru.
Войдите через FaceBook ВКонтакте Яндекс Mail.Ru Google или введите свои данные:
Ваше имя:
Ваш email:
Введите число, напечатанное на картинке

Осталось символов: 700

Подпишитесь на рассылку Православие.Ru

Рассылка выходит два раза в неделю:

  • Православный календарь на каждый день.
  • Новые книги издательства «Вольный странник».
  • Анонсы предстоящих мероприятий.
×