Миру ничего не нужно от монаха больше, чем молитва

В дни Рождественских чтений, которые проходили в этом году в стенах Сретенской обители Москвы, мы попросили настоятеля монастыря преподобной Марии Египетской в Нью-Йорке архимандрита Иоакима (Парра) ответить на насколько вопросов о современных особенностях монашеской жизни.

– Отец Иоаким, какие черты, на Ваш взгляд, отличают современное монашество?

Архимандрит Иоаким (Парр) Архимандрит Иоаким (Парр)
– На современном этапе монашеской жизни, как, впрочем, и на любом другом этапе с момента ее начала, мы одновременно и противостоим обществу, в котором живем, его культуре, и находимся под влиянием этого общества, черпаем из него мотивацию для духовной жизни. Особенность заключается, пожалуй, в том, что мы стали людьми комфорта, и это очень усложняет стремление к аскетизму, но центр аскетизма по-прежнему лежит не в телесной жизни. Центр аскетизма – это попытка освободить человеческую душу от зависимости от окружающего мира. Например, наше молодое поколение стало настолько зависимым от современных технологий, что не знает, как общаться: люди обмениваются информацией, но не умеют разговаривать друг с другом.

Господь говорит нам, что мы в мире, но не от мира. Монашеская брань – в том, чтобы удалить себя из мира для общения с Богом и братьями и одновременно присутствовать в мире, свидетельствуя о Христе. Мы не можем позволить, чтобы окружающая обстановка контролировала нас. Мы вынуждены бороться за то, чтобы быть наедине с Богом, находясь вместе с другими людьми. Но самое сложное для современных монахов – это простота. Наш мир настолько технологичен, что мы привыкли постоянно что-то делать – это естественная тенденция – а нам надо учиться быть. Проблема, которая стоит перед современным монахом, – научиться быть с Богом и ближним.

В чем же состоит наша брань сегодня? Как осуществить ее? Брань древних и современных монахов совершенно одинакова, разница заключается лишь в том, что у нас слишком много всего есть и мы практически лишены возможности оставаться наедине с собой. Мы не можем пройти несколько километров, чтобы оказаться в пустыне. В нашей стране, даже уезжая далеко в горы, туда, где, кажется, никого не должно быть, обязательно услышишь телефонный звонок, увидишь самолет и туристов с палатками... Так что брань одна и та же, но облик, который она принимает, отличается от прежнего.

– Современный человек привык находиться в информационном пространстве. Присутствовать в этом пространстве важно сегодня и для Церкви. Это дает возможность людям получать объективную оценку о происходящих в Церкви и обществе событиях, но главное – свидетельствовать о Христе, используя для этой цели современные средства. У многих монастырей на канонической территории Русской Православной Церкви есть сайты. Но насельники монастырей, получая послушание трудиться в интернете, нередко огорчаются. Они хотели удалиться от мира, а такое послушание возвращает к мирскому образу мыслей. Можно ли как-то помочь им в этой ситуации?

– Если человек не живет молитвенной жизнью, если он по-настоящему еще не стал монахом, он будет разрушен, работая для мира. Например, если вы раньше были алкоголиком, алкоголь сломал вашу жизнь, но благодатью Божией и с помощью людей вы научились не пить, живете трезвым, скажем, пять лет, и кто-то говорит вам: «Теперь ты пойдешь работать с алкоголиками, потому что 30 лет ты пил, но целых пять лет ведешь здоровый образ жизни, значит сможешь рассказать алкоголикам, как изменить себя». Но тот, кто был алкоголиком, должен помнить: то общее, что есть у него с другими алкоголиками, это алкоголизм, а не трезвость. Вернуться к алкоголизму у бывшего алкоголика больше шансов, чем изменить жизнь алкоголиков.

Монах, когда получает послушание работать для мира, должен помнить, откуда он пришел. То общее, что есть у него с людьми из мира – это мир, а не Бог. И если он хочет сохранить монашескую жизнь, которую обрел, то не должен позволять миру возвращать себя в прошлое. Так что это очень деликатная и сложная ситуация.

Да, Церковь должна быть той структурой, которая проповедует, учит и предоставляет информацию о себе, но люди, руководя этим процессом, должны принимать во внимание, могут ли те, на кого возложено такое послушание, понести его.

– Это касается любого послушания, связанного с социумом?

– Если монах принимает работу для мира как послушание и постоянно помнит, что это не его инициатива, а делание ради Христа и Церкви, тогда любое послушание может быть благословенным занятием для него. Мы должны быть в непрерывном диалоге с нашими духовными наставниками, настоятелем, архиереем. Это нелегко, потому что работа может подменить собой жизнь, но это не жизнь, а мы всего лишь люди; монахи – люди, и должны помнить не только о сильных сторонах своей натуры, которые нам дал Господь, но и о своих слабостях, и не принимать на себя больше, чем то, с чем мы можем справиться.

Я думаю, что миру ничего не нужно от монаха больше, чем молитва. Нет такой работы, которая не могла бы быть выполнена монахами лучше, чем молитва. Посвящение себя пребыванию наедине с Богом бесценно. Никакая другая работа не может быть важнее этого служения, но осознание этого не приходит без молитвы.

Мы становимся очень прагматичными порой: видим необходимость в заботе о Церкви, монастырях... Конечно же, это важно, но, тем не менее, это нельзя сравнить с ценностью того, ради чего мы стали монахами. Мы пришли сюда, чтобы быть противоположностью миру: его ценности и заботы – это не наши заботы и ценности, и в действительности ценности и заботы мира не являются ценностями и заботами христианина вообще.

Для нас как для монахов сложно быть погруженными в деятельность, которая требует времени и сил. Духовно мы находимся в лучшем состоянии, когда мы бедны, нежели когда богаты и источник и цель нашей жизни удаляется от нас. Мы знаем, что когда мы послушливы, мы приближаемся к цели монашеской жизни, и все же более всего мы нуждаемся в молитве, посредством которой происходит возрастание в монашестве.

Если у человека есть жена и дети, и он работает только ради того, чтобы содержать их, подолгу задерживается на работе, не видит своих детей кроме того времени, когда они спят, не бывает со своей женой, – то даже если он предоставляет еду и кров своей семье, взаимоотношения начинают страдать, потому что есть вещи более важные, чем материальные нужды. Время, проведенное вместе, любовь, взаимное уединение – без всех этих вещей человек неизбежно задается вопросом: а зачем я нахожусь в браке? То же самое для монаха: если я не могу молиться, не могу ходить на службы, для чего я здесь? Ведь вся эта работа может быть выполнена и мирянином.

– Еще один вопрос также связан с современными особенностями монашества. В нашей стране в последнее время регулярно проходят монашеские форумы. Есть люди, которые смущены этим и полагают, что не монашеское дело собираться для решения каких бы то ни было проблем. Как Вы думаете, не вредят ли такие собрания духовной жизни насельников монастырей?

– Разумеется, хорошо, когда что-то организовано с целью разрешить жизненные вопросы людей. Есть много разных образов монашеского жития. Кто-то живет в лесу один, и это важно для Церкви. Не только для спасения конкретно этого человека, но и для осознания присутствия Бога, для Церкви как таковой. Есть монашествующие, которые призваны служить в священническом сане, и это также важно. Есть те, кто живет в больших сообществах, занимается преподавательской деятельностью или работой... Для всех этих людей монашеские форумы могут быть очень важны, потому что они помогают осознать, в чем заключается проблема. Но это лишь начало. Как сделать так, чтобы осознание присутствия Бога стало непрестанным предметом размышления каждого из нас?

Центр внимания всегда должен быть на том, что мы принадлежим Богу. Главные наши взаимоотношения это взаимоотношения с Богом. Я встречал монахов и монахинь, которые были пострижены в мантию, но говорили, что не умеют молиться: «Я не знаю, что делать, я не могу сидеть в церкви или в своей келье в одиночку. Я читаю молитвы, но я не знаю, что я делаю. Мне хорошо, когда я работаю». Для меня это сродни тому, как если бы муж сказал, что он не умеет говорить со своей женой. Он работает для своей семьи, потому что хочет быть любящим супругом, но не знает, как быть с ней, не знает, как говорить с ней. Взаимоотношения между ними есть, но они не развиты. Монахи, которые могут работать и не могут молиться, которые хотят быть вовлеченными в разнородную деятельность в миру и монастыре, не развиваются в монашестве. Нужно расти в этой жизни, чтобы взаимоотношения с Богом были полными. Для этого необходимо, чтобы монахи, которые знают, как молиться, посвятили бы время тому, чтобы обучать тех, кто не умеет молиться. Это обучение происходит не в классах, не с помощью книг и не на компьютере. Оно осуществляется посредством присутствия с теми, кто молится, в жизни, в общении, через пребывание с теми людьми, которые уже нашли источник своей жизни.

Я помню, как однажды в центральном парке Нью-Йорка гулял с одной из своих пожилых и больных прихожанок, ей было очень тяжело идти, и мы присели на скамейку. Мимо нас шли люди, их было очень много. Стоял прекрасный осенний день, воздух был чист... И вдруг через дорогу от нас заплакала девочка четырех-пяти лет. Она не кричала, но глаза ее были мокрыми, губы дрожали. Видимо, она испугалась потому, что потеряла родителей. Мир настолько безумен сегодня, что я смотрел на эту девочку и думал: «Если сейчас подойду к ней в своей монашеской одежде, то испугаю ее насмерть, а люди вокруг решат, что "этот сумасшедший человек" пытается что-то сделать с ребенком». И пока я размышлял, женщина лет пятидесяти подошла к девочке, села рядом с ней на землю и, протянув руку, попросила: «Дорогая, дай мне свою ручку. Все в порядке». Девочка положила свою ладошку в ее руку, и тогда женщина обняла ее. «Все будет хорошо», – сказала она. И как только она это сделала, откуда-то появилась мама, но ребенок был уже спокоен. Женщина словно передала испуганной девочке свое спокойствие, свою любовь и доброту. Вот что может сделать человек молящийся по отношению к тому, кто не молится: «Позволь, я протяну тебе свою руку, пойдем молиться. Я поделюсь тем, что у меня есть, и страх уйдет». У вас есть молитва, и вы начинаете молиться вместе с теми, кто не молится. Книга не сделает этого, здесь очень важны живые отношения.

– Расскажите, пожалуйста, как проходит день в Вашем монастыре, как Вы общаетесь с братией, как вы молитесь вместе?

– Я верю, что настоятель – это не позиция привилегированного. Как настоятель ты должен прежде всего быть первым монахом: должен быть в церкви первым, а не последним, должен бывать на службах и не пропускать их ради других занятий. Независимо от того, как ты себя чувствуешь, ты встаешь и идешь в церковь. Это значит и то, что ты постоянно доступен для братии, что выполняешь свое послушание, в чем бы оно не заключалось. Если ты физически способен, ты работаешь: моешь пол, чистишь одежду, готовишь еду, потому что, во-первых, ты монах. И если ты делаешь это, монахи постоянно видят тебя как пример для подражания.

Члены нашей общины – это люди разных национальностей, разного образования, разного социального статуса. Мы пришли из мира, исполненного комфорта. Но мы также пришли из того мира, который ничего не знает о любви: где разрушенные семьи, семьи с дисфункциональными отношениями, половой распущенностью, аддиктивным поведением родителей и детей. Мир наполнен сломленными людьми, ищущими Бога. Они нуждаются в исцелении. Прежде чем с ними можно будет что-то делать, их нужно исцелить. Христос выбрал Своих апостолов как учеников, и они жили вместе как семья. Мы тоже стараемся жить как семья: вместе работаем, молимся, учимся. Пытаемся понять, что означает жить во взаимоотношениях любви.

Наш день начинается утреней в шесть утра по вторникам и четвергам. После утрени мы завтракаем, потом занимаемся и после занятий, в полдень, читаем часы, потом обедаем. После обеда – работаем; в зависимости от вида работы, в три или четыре часа заканчиваем ее. В пять часов вечерня, после которой ужин. Потом убираем дом, моем посуду. В 19.30 – повечерие, и все начинается заново. В среду и пятницу вечерня – в шесть, еда до вечерни. В 23 часа мы приходим в церковь, чтобы служить утреню и Литургию до утра. Затем спим, утром идем на занятия и так далее. Литургию мы обычно служим в субботу, воскресенье, во вторник и в четверг. И конечно, если есть праздник, то по праздникам.

Я думаю, что ночные бдения очень важны для монахов по многим причинам. Так я напоминаю монахам о необходимости молиться о мире. Молодые люди в развитых странах зачастую проводят ночь, греша. Большую часть греховных деяний, которые совершает человек, он совершает ночью, поэтому в течение ночи мы чувствуем глубокую связь с миром. Сначала это казалось слишком трудным для братии, но через некоторое время они полюбили бдения. В ночной молитве всегда есть элемент пасхального богослужения. На ночную молитву сложно прийти, но всегда радостно уходить после молитвы. Большая часть людей отправляется спать из храма в очень хорошем настроении. Так что мы немного пытаемся практиковать аскетизм.

– В вашей обители кто-то из братии занимается социальным служением?

– Лично я – да, братия находится в монастыре ради молитвы. Мы проводим богослужения в англоязычном приходе в Нью-Йорке, не всегда я совершаю богослужения, там бывают и другие иеромонахи. Мы сподвигаем наших прихожан к тому, чтобы сами миряне совершали социальное служение – кормили бедных, бездомных...

Беседовала Екатерина Орлова

Псковская митрополия, Псково-Печерский монастырь

Книги, иконы, подарки Пожертвование в монастырь Заказать поминовение Обращение к пиратам
Православие.Ru рассчитывает на Вашу помощь!
Комментарии
Ольга 7 октября 2016, 09:26
Я так и не поняла,как молиться за ближнего?Если сам стоишь на семи ветрах,все двери души открыты.Глаза и уши не запечатать в миру.А каждый день зарекаешься прожить правильно.Искать Правду в конкретный день,с теми людьми,которые возле тебя,в тех обстоятельствах,в которые поставлен.В итоге,говоришь не то,чувствуешь не так.Как за себя научиться молиться?Тем более о ближнем.
Наталья 6 февраля 2014, 16:26
"...миру ничего не нужно от монаха больше, чем молитва. Нет такой работы, которая не могла бы быть выполнена монахами лучше, чем молитва.... Никакая другая работа не может быть важнее этого служения...."
Золотые слова, замечательный проповедник,очень полезная книга. Если монастыри не защитить от мира - обложить делами благотворительности - мир останется без молитвы.
Здесь вы можете оставить к данной статье свой комментарий, не превышающий 700 символов. Все комментарии будут прочитаны редакцией портала Православие.Ru.
Войдите через FaceBook ВКонтакте Яндекс Mail.Ru Google или введите свои данные:
Ваше имя:
Ваш email:
Введите число, напечатанное на картинке

Осталось символов: 700

Подпишитесь на рассылку Православие.Ru

Рассылка выходит два раза в неделю:

  • Православный календарь на каждый день.
  • Новые книги издательства «Вольный странник».
  • Анонсы предстоящих мероприятий.
×