«Задумайтесь над текстом»

Беседа с писателем Сергеем Котькало о малых тиражах и большой литературе

Какими тиражами выходили произведения А.С. Пушкина, и почему Андрей Платонов готов был писать ради пятерых читателей? Смогут ли электронные книги вытеснить бумажные, и что сегодня нужно делать молодым писателям, чтобы найти своего читателя? Об этом и не только мы беседуем с писателем Сергеем Ивановичем Котькало.

Какое удовольствие – читать!

Сергей Котькало Сергей Котькало
2015 год в России был Годом литературы. На ваш взгляд, какова польза от такого посвящения нашей словесности целого года?

– Всё, что ни делается, – к лучшему. И Год литературы, как и Год культуры, как и Год кино, – это всегда полезно. Чтобы человек мог в вечной бытовой круговерти остановиться и обратить внимание на важные моменты жизни, на дух, на просвещение, на культуру в целом. Обратить внимание на то пространство, в котором он живет.

Год литературы очень полезен и потому, что произошли изменения в редакционной, издательской политике в нашей стране, поменялись мировоззренческие ориентиры в обществе. Да и само общество поменялось. Мы перешли от одной формации к другой. А это значит, что уже совсем другие задачи и у тех, кто работает на культурном поле, у тех, кто работает в области литературы.

Безусловно, у каждого человека будет своя оценки истекшего года: кто-то доволен, кто-то нет; кто-то реализовался больше, кто-то меньше. Но в целом Год литературы оказался очень важным и значительным, потому что во всех регионах, во всех малых городах и даже селах обратили внимание на нашу словесность.

Вы сказали, что поменялась издательская политика. Как именно поменялась?

– Она поменялась по всем параметрам: тиражи стали другими, торговая сеть стала другой – а тиражи напрямую зависят от этого. С одной стороны, кажется, что не в лучшую сторону, но, с другой стороны, больше стало возможностей для публикации, больше наименований книг выходит.

А качество?

– Качество всегда примерно одинаково: что-то лучше, что-то хуже. Издательская политика стала зависеть от свободы выбора мецената, финансирующего издания, в том числе и от свободы выбора в качестве такого мецената государства, которое ставит перед издателями важные для него, государства, задачи. А издательская политика, как правило, определяется вкусами самих издателей: одни издают богатые дорогие книги, другие –менее дорогие, но более содержательные и т.д. Однозначных оценок быть не может. Нельзя не учитывать и современных реалий: появился интернет, появилась мобильная связь, появились электронные книги, соответственно, бумажных изданий стало выходить меньше.

А совсем вытеснить бумажные книги электронные носителя смогут, как вы считаете?

Того наслаждения, которое получаешь от чтения бумажной книги, нет, если ты держишь в руках ридер или планшет

– Я, как человек книжный, конечно же, стою на стороне бумажной, традиционной книги. Того наслаждения, которое получаешь от чтения бумажной книги, нет, если ты держишь в руках ридер или планшет. Это же какое удовольствие – читать книжки!

Кстати, мы по старинке считаем, что наша страна самая читающая, и думаем, что так всегда было и будет. Нет, это было не всегда. В XIX веке, например, было совсем не так. Произведения А.С. Пушкина при его жизни выходили в лучшем случае тысячным тиражом, а сегодня – более 700 тыс. экземпляров в год.

Книга в XIX веке была удовольствием богатых людей?

– По крайней мере, состоятельных. Русская литература той поры – это в основном дворянская литература.

Портрет Александра Бенуа работы Л. Бакста, 1898 Портрет Александра Бенуа работы Л. Бакста, 1898

Она была неким маркером?

– Безусловно. Показателем образования, прежде всего. Перед революцией 1917 года в России грамотных людей было намного меньше, чем безграмотных: 70% населения Российской империи не умело читать и писать. И это огромное достижение советской власти, которую у нас сейчас принято ругать, – всеобщая грамотность. Ну, а не знающий грамоты книжки читать не будет, даже вне зависимости от своего социального статуса. А уже когда книга стала доступна всему населению, начался читательский бум. Надо учитывать еще и то, что тогда не было телевидения, не было интернета, не было иных способов развития и просвещения, – только книга. И еще театр.

А когда появились новые средства и познания, и общения, баланс стал меняться снова – уже не в пользу книги, по крайней мере художественной книги. Но если у государства есть цельная национальная идеология, то будет выстраиваться и другой ряд литературы. Если же будет продолжаться то болото, в котором мы 25 лет находимся, то вряд ли и в книжной сфере что-то глобально изменится к лучшему.

А качество… Оно всегда разное. Есть хорошая художественная литературы, есть и такая, которую называть художественной не хочется. Но та свобода, о которой я говорил, дала возможность появиться многому новому, красивому и интересному во всех сегментах книжной продукции.

Кому книжку?!

Сегодня есть издательства, которые помогают молодым писателям? И что делать молодым писателям, чтобы реализоваться?

– Что делать молодым? Не останавливаться на достигнутом. Что касается издательств… В общем-то любое издательство заинтересовано в создании своего круга авторов, в том числе и молодых. Другое дело, что я вообще не очень люблю делить писателей на молодых и старых. Сам-то я не очень старый еще, но уже и не молодой, конечно. Такого деления по возрасту – по возрасту в литературе в том числе – не должно быть.

Но автор, обращающийся к издателям, должен все-таки видеть конъюнктуру того или иного издателя или журнала и учитывать ее. Сейчас-то возможности гораздо больше, чем во времена моей молодости.

Главное, понимать: что ты хочешь сказать своим творчеством? зачем пишешь? кто твои читатели?

Но главное даже не в том, чтобы смотреть, кому это может подойти, а в другом. Главное, понимать: что ты хочешь сказать своим творчеством? зачем пишешь? кто твои читатели? А Андрей Платонов, кстати, говорил, что даже если у него будет пять читателей, он обязан работать, потому что он привлек их внимание к себе и не имеет права их обмануть, ведь они ждут от него слова…

Это можно сказать и о других писателях того времени – страшного, революционного. Все наши классики советской литературы были тогда очень молодыми: и Шолохов, и Платонов, и Фадеев, и Иванов – это же такое созвездие! Потом, после войны – другое, военное поколение – и тоже молодые: Бондарев, Бакланов, Яшин, Абрамов. Третья волна: Белов, Астафьев, Евтушенко, Вознесенский. И всем хватало места. И все равны, главное – нерв твой собственный, и как ты им распорядишься.

Читал, что у А.С. Пушкина даже в 1837 году на квартире были книги, которые он не успел продать. Было такое?

– Было. Это естественно для того периода. Как естественно и для нашего. Вообще писателю заниматься реализацией своей книги сложно. Торговая сеть – это такая забюрократизированная машина. И она совершенно не связана с продвижением литературы.

Но ведь на прилавках много разных книг, и выбор впечатляет.

– Да, но… 1990-е годы чем-то напоминали XIX век, когда были большие книжные магазины, и были магазины небольшие, и были лоточники, и были мешочники, грубо говоря, которые с мешком за плечами шли и предлагали книжки – в электричках, например. Но они знали своего потребителя, брали книжки конкретно под этого потребителя, под его вкусы. На этом, кстати, Никитин поднялся и Кольцов. Рынок был обширный, можно было найти свою нишу. А сегодня писатель издал книжку – куда ему идти? Он книжку раздает – своим коллегам, друзьям… Может быть, его заметят.

Книжный развал Книжный развал

Пять читателей

Писатель хочет быть непременно замеченным?

– Это нормально для писателя – ставить целью, что тебя заметят. И эта цель всегда есть. Эгоизм для художника – это нормально. Если не будет такового – он не будет художником.

А как же православный взгляд? А христианское смирение?

Вот говорят: та власть мешала, эта мешала… А что мешало Достоевскому?

– Православие и христианское смирение, конечно, нашу гордыньку-то притормаживают… Я про эгоизм сказал, вы сразу зацепились, это правильно. Ведь в Евангелии сказано: выбор всегда за тобой. Взявшись за плуг, не оборачивайся назад. Вот писатель когда взялся за плуг, он и должен свою грядочку-то пахать. А наверху подправят, если у тебя плоды стоящие. А если нет, они пойдут на другой рынок – там тоже стоят… хвостатенькие дяди и подлавливают. Так что, я думаю, всегда есть выход. Но творческая натура – это стихия. Но это же не значит, что человек плохой. Он стихийный. Поэтому если он упал – то упал. Я не думаю, что сильные противоречия с эгоизмом, это я просто сказал так. Но, тем не менее, порыв всегда есть, в любом человеке. Его тормозить… Вот говорят: та власть мешала, эта мешала… А что мешало Достоевскому? Кроме его собственного эгоизма? Эгоизм-то был у Достоевского, и у Гоголя был.

Но они талантливы были безмерно!

– Безусловно. Они были работящие, талантливые. Талант есть у всех, Господь каждому дает. Вопрос в реализации. Достоевский нащупал то, чего ждали от него. И среда была подходящая. А ведь рядом с Достоевским было много писателей, которые в этом направлении работали.

Достоевский остался, а они – нет.

– И они остались. Я помню, как в 1990-е годы возвращались Керсновский, Золотарёв… можно много имен назвать. У Бога, как известно, все живы. Не знаешь, как. Одному, выражаясь современной молодежной лексикой, пруха, и кажется, что он взял быка за рога, а смотришь, он при жизни – звенит, звенит, залы собирает, а потом… Выйди на улицу, спроси – никто строчки не вспомнит. А Рубцова особо не рекламировали, даже более того… У большого художника совершенно другая психология, всегда тяжело рядом с ним находиться. Вот и у Рубцова так было, всё складывалось не в его пользу. А сегодня все его поют.

Время все расставляет по местам. Ты можешь быть сегодня успешным, и слава будет, и деньги. А результат в итоге – нулевой.

Я помню, в юности всегда удивлялся, что, когда писателям задавали вопрос: «Над чем вы работаете?» – они говорили о результате. Тот же Шолохов, поглавно почти весь роман «Они сражались за Родину» в газетах, в журналах опубликовал, а он все издательству книжку не отдает, раз пять к нему приезжали. А когда книжка вышла, она сильно отличалась от того, что выходило отдельными главами. По написанию, по музыке, по словесной ткани – космическая книжка.

Советское – за борт?

Критик В. Белинский был в восторге от первой повести Ф. Достоевского, и это очень поддержало и вдохновило писателя. А сегодня молодым авторам помогают уже состоявшиеся и известные?

– Безусловно. Хотя сегодня очень не хватает многого.

Литературной критики такого уровня и такой авторитетности?

Мы как-то очень легко от наследия Белинского, Добролюбова, Чернышевского отказались

– Да. И, к сожалению, мы как-то очень легко от наследия Белинского, Добролюбова, Чернышевского отказались – сбросили их с корабля сегодняшней «революции», не воспользовались на новом этапе развития страны и народа их опытом. А ведь они делали огромное дело и имели огромное влияние на общество, не говорю уже о влиянии на собственно литераторов. Они показывали новые образцы литературы. Потому в середине XIX века был такой всплеск – новый этап после пушкинской поры. И это была литература, оказавшая влияние и на западный мир.

С вашей точки зрения, Белинский сейчас незаслуженно забыт?

Иван Астафьев. Портрет В.Г.Белинского. 1879 Иван Астафьев. Портрет В.Г.Белинского. 1879
– Безусловно. И он не просто забыт – он поруган. Неправильно так легкомысленно относиться к истории. Ее нельзя пересмотреть, она была такова, какова была. И люди жили в тех условиях, в которых жили, и ценности были те, которые были. Это большая ошибка России рубежа 1990–2000-х годов, когда мы от многого в своей культуре, в своей литературе отказались. Потому что даже та фантастика, которая массово стала издаваться и оказалась преимущественной в издательской практике – правда, тиражи сейчас стали падать, – по сравнению с фантастикой и советской, и зарубежной 1960–1970–1980-х годов на несколько порядков ниже.

Какие-нибудь имена могли бы назвать? Стругацкие, вероятно, а кто еще?

– Ефремов, другие авторы… Но мне бы не хотелось никого противопоставлять и называть. Всех ведь не назовешь, а если кого-то упустишь по забывчивости, это может быть воспринято как такой мой отрицательный, но не высказанный отзыв об этом писателе. Так что давайте обойдемся без имен.

А, кстати, та западная фантастика – фэнтези, – которая так массово сегодня издается, пришла к нам еще в советские годы, не в 1990-е. В 1990-е она просто стала главной для издателей: это было выгодно, давало большую прибыль. Но ведь большая прибыль – это возможность развиваться. Так что не стоит обвинять издателей в таком преувеличенном внимании к фэнтези. Другое дело, что потом на этой волне интереса к фэнтези появилась отечественная столь же массово издаваемая литература, которая, на мой вкус, достаточно средненькая по сравнению с Шекли или Айзеком Азимовым.

Но ведь фантастика не совсем вытеснила реалистическую литературу…

Лидия Шабаршина. Иллюстрации к роману «Тихий Дон». «Он бросил поводья и, сам не зная для чего, подошёл к зарубленному им австрийскому солдату… Гнусь и недоумение комкали душу.» Лидия Шабаршина. Иллюстрации к роману «Тихий Дон». «Он бросил поводья и, сам не зная для чего, подошёл к зарубленному им австрийскому солдату… Гнусь и недоумение комкали душу.»
– С реалистической литературой произошла другая беда. В 1990-е годы было модно оплевывать всю советскую литературу. Выбрали тогда пять-десять имен, которых возвели в ранг непревзойденных классиков, а остальных ошельмовали. А ведь тот же Шолохов, несмотря на предвзятое отношение к нему многих, остается не только авторитетом, но и можно сказать, эталоном. Пример этому – экранизации «Тихого Дона». Как только режиссеру хочется подняться в кинематографе до определенных высот, он берется за «Тихий Дон». Но… И в старой экранизации дотянуть до Шолохова не получилось, и в новой.

Считается, что разница в художественном уровне первого и последующих томов «Тихого Дона» значительная…

– Я думаю, что так говорят те, кто не читал этот роман: они пересказывают слухи. Байка эта идет еще с 1920-х годов, когда не было ни третьего, ни четвертого томов. Ведь по сути такое утверждение – это все о том же, что не Шолохов автор романа. Это всё было. Но ведь ничего подобного…

Вы считаете, роман ровный?

– Что значит: ровный?

Качество текста, стиль – одинаковы, что в первом томе, что в четвертом?

Ни у кого нет такого обжигающего прожекторного взгляда, какой был у Шолохова

– О качестве я вам скажу так: если взять у Шолохова хоть очерк, хоть статью, то у него всегда есть качество. Я не знаю художника с таким безупречным отношением к слову. Он брал какой-то материал и возносил его на пьедестал. Что значит: неровно? А «Судьба человека»? А «Они сражались за Родину»? Были очень большие мастера: Л. Леонов, А. Платонов… перечислять можно бесконечно. Но ни у кого нет такого обжигающего прожекторного взгляда, какой был у Шолохова. Что-то близкое в каких-то фрагментах встречается у Астафьева, но именно в каких-то фрагментах. Но у него другие задачи, другие цели были.

Литература – занятие медленное

Сегодня читать стали меньше?

– Настоящая большая книга требует спокойного, ровного, отстраненного прочтения. А у нас ведь сейчас нет времени. У нас времени очень мало. Скажем, пока не было такого массового телевидения, радио, всего остального, человек мог в свое свободное время спокойно откинуться на диванчик, вытянуть ноги и читать «Тихий Дон». А кто сейчас эти четыре тома «Тихого Дона» или «Войну и мир» будет читать? Избранные единицы могут себе это позволить.

Это технология времени. Мы читаем вроде больше, все же сидят в интернете. Но это то чтение, которое пролетает как вода – выпил, она улетела. Мы тратим на это много времени. У нас уже его не остается, чтобы отстраниться и читать, допустим, «Первую любовь» И.С. Тургенева.

Сейчас какой вам видится русская литература? Традиции не прервались?

– Я думаю, не прервались, потому что больших писателей много не бывает, всегда это единицы, всегда это сосуд избранный. Чтобы они питались, должен быть букет, а букет можно собрать с большой клумбы. Клумбы должны ограждать аллеи, темные и светлые. Поэтому вся эта почва существует. Очень много хороших и замечательных поэтов, прозаиков, историков литературы, критиков. Может, из-за того, что технология жизни изменилась, они стали менее слышимы, но это не значит, что слово стало менее дорогим. Художественное слово стало еще дороже.

Я заметил у вас айфон. Как вы считаете, на айфоне восприятие «Войны и мира» или Достоевского другое или такое же, как когда читаешь бумажную книгу?

– Я с айфона ничего не читаю. Я всё читаю с бумажного текста. Чисто профессионально я вынужден пользоваться, конечно, интернетом, но «Войну и мир» я с гаджетов не буду читать.

Почему? Иное восприятие?

– Погружения нет. Всё равно эта технология отвлекает. Она перестраивает твои мозги. Ты не можешь пожить той спокойной жизнью… Я помню прекрасно, когда мне 17–18 лет было, я читал художественную литературу, уходя в нее, я ею жил день и ночь. А здесь мне позвонят – я переключусь, придет сообщение – я отвлекусь…

Но ведь могут и во время чтения обычной книги позвонить.

– Вот я не могу с экрана читать. Даже если мне как редактору что-то читать приходится, я вывожу это на бумагу.

Как редактору вам наверняка приходится работать с текстами, которые присылают молодые авторы. Вы видите какую-то эволюцию, скажем так, молодой литературы за последние 10–20 лет?

Когда ты пишешь на бумаге – видишь, что фраза какая-то неродная, ты правишь, и еще раз, и еще…

– Изменения вижу, особенно у молодых. Эта мнимая легкость технологии как бы притупляет у них отношение к слову. Потому что всё можно делать быстро. Все ошибки видны. Опечатки. Даже и грамотность. Всё это можно исправить быстро, без всякого напряжения. Но при этом ты уже не можешь застыть над текстом, застыть и воспроизвести картину – через себя, через сердце, через ум, через что-то, её наполнить всесторонне. Потому что уже надо идти к финалу. У молодых это очень часто видно. Хотя и не только у молодых. Пожить фразой, помучиться над ней, посмаковать, поискать ее – на это уже нет времени, потому что раз ты увидел, что всё вроде нормально, ошибку не показывает, зеленым не подчеркивает, – надо лететь дальше. А когда ты пишешь на бумаге и видишь, что фраза какая-то неродная, ты правишь, и еще раз, и еще, всё перечеркал… А уже когда добился своего, можно и на компьютере набрать. Вот если так работать, есть возможность подняться, расшириться. Эта скорость времени – она видна.

А молодых талантливых, толковых, интересных много. Не буду, опять же, называть имен, чтобы никого не обидеть. Они есть. И в Москве, и в Питере, и в Иваново, и на Урале – везде. Но… все спешат. Не могут…

– …застыть в творении?

– Да-да. Чтобы красочку помешать – знаете, как это у художников: растворителя добавить, полевкасить…

Сергей Котькало Сергей Котькало
В спешке ты не осознаёшь типажа. Вот у Гоголя – там же всё типажи. И сегодня смотришь на людей и видишь: этот Собакевич, этот Манилов, эта Коробочка. А у сегодняшних литераторов подобное – редкость. Редко увидишь понимание даже того, что герою имя не подходит. Ведь что такое дать герою имя, фамилию? Это значит, дать ему одежды. И детали важны: чтобы, когда ты пишешь о прошлом, туда не попадали реалии, привычные нам сегодня, чтобы в романе о 1943 годе не было холодильника, привычного нам, а тогда в общем-то исключительно редкого.

Технология и спешка не дают отстраниться от текста и увидеть его.

Вспомню опять Шолохова. Это мне редактор рассказывал, приезжавший к нему за книгой «Они сражались за Родину». Они уже договорились, Шолохов сказал да, передаст рукопись. Поужинали, пошли спать. А утром Марья Петровна выходит и говорит: «Миша просил передать, что нет, не допёк. Через месячишку приезжайте». Это же роды всегда. Как у женщин. От этого помираешь и от этого взмываешь ввысь, в зависимости от результата. И когда ребеночек-то уже закричал и всё хорошо, всё равно чувствуешь: еще надо посмотреть.

С Сергеем Котькало
беседовал Никита Филатов

30 декабря 2015 г.

Псковская митрополия, Псково-Печерский монастырь

Книги, иконы, подарки Пожертвование в монастырь Заказать поминовение Обращение к пиратам
Православие.Ru рассчитывает на Вашу помощь!
Смотри также
«Читать нужно с карандашом в руке» (+ВИДЕО) «Читать нужно с карандашом в руке» (+ВИДЕО)
Александр Ужанков
«Читать нужно с карандашом в руке» (+ВИДЕО) «Читать нужно с карандашом в руке»
Беседы о русской литературе (+ВИДЕО)
Александр Ужанков
Первые мысли, которые появляются при чтении текста, непременно фиксируйте – они бывают самыми интересными.
Захар Прилепин: «Либералы знали, что в час икс мы обратимся к Православию» Захар Прилепин: «Либералы знали, что в час икс мы обратимся к Православию» Захар Прилепин: «Либералы знали, что в час икс мы обратимся к Православию» Захар Прилепин: «Либералы знали, что в час икс мы обратимся к Православию»
Как относится писатель к нападкам на Русскую Церковь, какое место отводит Православию в современной истории, почему катиться в тартарары для нашего человека – благо, и зачем надо было писать роман о Соловках, – об этом Захар Прилепин рассказал сайту «Православие.Ру».
ВРЛ ВРЛ
Прот. Андрей Ткачев
ВРЛ ВРЛ
Протоиерей Андрей Ткачев
Великая литература в России это незаконнорожденный плод молчащего духовенства. Если бы не появилась литература (та самая – Великая Русская), то очевидно пришлось бы камням завопить. Или – народу умереть от немоты и неестественности. Третьего не вижу. То, что уже сказано, тянет на предисловие к диссертации.
Комментарии
Yekaterina Kartasheva 2 января 2016, 15:43
Как и любое человеческое творчество, не стоит обожествлять писательское дело. Как и в отношении всего земного и тленного, лучше иметь меньше, но оно качественное.

Литература - это, прежде всего, способ научить человека думать, организовывать мысли, излагать их. Исходя из этого понимания, писать красиво должен уметь каждый. Посему писательское творчество - это не деятельность элиты, а качественное воспитание человека. Эталоном же, конечно, должны быть Богом одаренные писатели, но опять, они - не элита, а инструмент и писать они должны не для признания, а для того, чтобы послужить людям своей красотой слова.

Любое творчество превращается в бесовский балаган, если оно преследует славу, признание, деньги. Бог дает человеку талант бесплатно чтобы послужить людям, а не ради собственной наживы и тщеславия.
Елена 1 января 2016, 20:20
Читают сейчас много, но пользуются не бумажной книгой, а читалкой. Сама скачиваю книги в сети, причем бесплатно. Бывает, купишь бумажную версию, полистаешь - она окажется скучной. Деньги потрачены, а удовольствия от чтения нет.Знаю, что электронные магазины книг точно не бедствуют.
Андрей З.31 декабря 2015, 23:18
Я подрабатываю продажей книг через интернет. По-моему самым тяжелым для традиционной книги был 2013 год: продажи были особенно плохи, а в московском метро люди сидели сплошь с читалками. Сейчас дела идут лучше, несмотря на обвал рубля. Но упадок творчества очень заметен и в музыке, например. Хоть одну значительную мелодию сочинили в последние годы? На экране всё больше звучат песни на "американском" языке. (Это что, такой ответ с эстрады на западные санкции? А как же импортозамещение?)
Всё же думаю, что когда немного пройдёт шок, связанный с нашествием интернета, смартфонов и цифровой фототехники, у нас возродится творчество, жажда которого и не умирала. Но важно, чтобы плоды усилий звали к Богу.
Галина И.31 декабря 2015, 15:23
"В 1990-е годы было модно оплевывать всю советскую литературу. Выбрали тогда пять-десять имен, которых возвели в ранг непревзойденных классиков, а остальных ошельмовали".
Простите, пожалуйста. Я думаю, что золотой пласт советско- русской классики был ошельмован как раз теми гордецами с недалеким умом, которые, придя к некоей власти, на свой лад возопили вслед за революционерами: "Мы наш, мы новый мир построим, кто был ничем, тот станет всем". Однако жизнь все ставит на свои места. Уже сейчас видно, что произошла непоправимая осечка. Бог через Валаамскую ослицу говорил, тем более что через классиков, ибо этот могущественный и светлый талант именно Он дал писателям для служения народу. А в 90-е годы и ближе к ним- я хорошо помню- был огромный вал интереса к литературе, т.к. выходили массовым тиражом ранее запрещенные издания. Роман-газета вообще была нарасхват, ажиотаж был очень большой, в библиотеке занимали очереди за ней, чтобы если не купить, хотя бы прочитать публикуемые талантливые, правдивые, глубоко нравственные и интересные произведения советских мастеров художественной литературы.
Галина Б.31 декабря 2015, 04:31
С удовольствием читаю интервью с писателями. Это и знакомство с самим писателем, и его мнением о литературной жизни, новых именах и забытых старых. Жаль, что Сергей Котькало не называет имен, мнение профессионала тоже интересно.
Вопрос журналиста (цитата):Считается, что разница в художественном уровне первого и последующих томов «Тихого Дона» значительная… . Сергей Котькало исчерпывающе ответил на этот вопрос. А я бы от себя добавила. Любой большой роман, даже меньший чем на 4 тома, любого самого талантливого писателя, всегда разнится накалом первых и последних страниц. Иногда этот накал уходит уже к средине. Может писатель устал, может от бесконечных поправок деталей размывается "вид сверху" на замысел в целом. Я не имею никакого отношения к литературе, кроме читательского, и познаний из уроков литературы: завязка-кульминация-развязка. И как читатель рассуждаю. Вот и с "Идиотом" Достоевского такое же впечатление, и с Булгаковским "Мастером...", и с Пастернаковским "Доктором....", и с нынешней "Обителью" Прилепина. Начинаешь читать, руки от радости трясутся, а к концу: ну, давай, дорогой писатель, не подведи. Именно из этих читательских соображений, никаких обвинений в адрес Шолохова не принимаю. Пусть попробуют написать 4 тома на одном дыхании.
Прошу у всех прощения.
Слава Богу за все.
евдокия31 декабря 2015, 01:33
не сказано главное - книги настолько дороги, что их и покупают плохо.
Это настоящая трагедия.Мы можем позволить себе покупать книги только ребенку, а сами обходимся ПК.
А вообще статья хорошая, взяли на заметку.
Здесь вы можете оставить к данной статье свой комментарий, не превышающий 700 символов. Все комментарии будут прочитаны редакцией портала Православие.Ru.
Войдите через FaceBook ВКонтакте Яндекс Mail.Ru Google или введите свои данные:
Ваше имя:
Ваш email:
Введите число, напечатанное на картинке

Осталось символов: 700

Подпишитесь на рассылку Православие.Ru

Рассылка выходит два раза в неделю:

  • Православный календарь на каждый день.
  • Новые книги издательства «Вольный странник».
  • Анонсы предстоящих мероприятий.
×