Православный перевод Священного Писания на японский язык

В конце 19 века в городе Такасаки неподалеку от Токио возникла православная община. Один из прихожан – усердный христианин старик Иов Суто – в силу малограмотности не знал многих иероглифов и не мог читать Священное Писание. Поэтому он взялся за труд переписать весь Новый Завет крупными иероглифами и подписать их чтение слоговой азбукой. За несколько лет он полностью закончил эту работу. Старик всегда держал это Евангелие при себе и не расставался со своими рукописями даже во время визитов и встреч. ^[1]

Оригинал, с которого Иов сделал список, был создан согласно требованиям классической грамматики старописьменного японского языка – языка дворянской элиты Японии – и содержал множество китайских иероглифов, в том числе редких и малоупотребимых. Его автор – русский человек, с Божией помощью повторивший труд свв. Кирилла и Мефодия по переводу Священного Писания и дело первых учеников Христовых – благовестие спасения "всем языкам" – святой равноапостольный Николай, архиепископ Японский, просветитель этой языческой страны.

РУССКАЯ ДУХОВНАЯ МИССИЯ В ЯПОНИИ И ПЕРЕВОД СВЯЩЕННОГО ПИСАНИЯ

Впервые благовестие Евангелия в Японии начал католический монах Франциск Ксавьер еще в 1549 году. В течение непродолжительного времени здесь возникло несколько десятков общин с сотнями тысяч верующих. Однако в Японии закончилась эпоха междоусобиц, оформился сегунат Токугава, и в начале периода Эдо (1603-1867) правительство стало ограничивать христианскую проповедь. Сначала был запрещен въезд иностранцев в страну и выезд японцев за границу, затем, эдиктом 1637 года из Японии изгонялись все иностранные миссионеры. Христиане были вынуждены отрекаться от веры, попирая ногами иконы Спасителя и Богоматери. Тот, кто оставался верным истине, лишался жизни. Во время гонений 17 века многие христиане претерпели мученическую смерть на кресте. Отречения, попирание икон и осквернение ликов Христа и Богородицы необходимо было повторять и многим поколениям семей первых христиан. Поэтому в 19 веке немногочисленные тайные христианские общины остались в Японии лишь на южном острове Кюсю. Христианство в Японии было забыто.

В середине 19 века завершился более чем двухсотлетний период самоизоляции Японии и начались активные контакты с западными странами. В 1855 году был заключен русско-японский договор о дружбе, а в 1861 году на должность священника при русской консульской церкви на Хакодатэ (Хоккайдо) прибыл выпускник Санкт-Петербургской духовной академии 24-летний иеромонах Николай (Касаткин).

"Видети люди японския Христу приведены, пламенне желал еси, равный апостолом Николае, сего ради лета многа пребыл еси тамо, научаяся мудрости страны тоя, и Божественныя глаголы преложил еси в разумение чадом твоим на язык их, ныне, предстоя Престолу Владычню, о них молися" (Тропарь 7-й песни канона св.равноап.Николаю Японскому).

Иван Дмитриевич Касаткин родился 1 августа 1836 года в селе Береза Бельского уезда Смоленской губернии. ^[2]

В семье отца будущего святителя, диакона Дмитрия Ивановича Касаткина было четверо детей: первенец Гавриил, умерший во младенчестве, старшая дочь Ольга, второй сын Иван и младший сын Василий.^[3]

Когда Ване было пять лет, семья потеряла мать и за детьми стала ухаживать старшая сестра, муж которой служил диаконом в сельской церкви. Будущий святитель учился в Бельском духовном училище, затем – в Смоленской духовной семинарии, а по ее окончании первым учеником в 1856 году поступил на казенный счет в Санкт-Петербургскую Духовную Академию. Весной 1860 года в Академии было вывешено объявление, приглашавшее одного из выпускников служить настоятелем посольской церкви в Хакодате. "…Вижу – лежит какой-то лист, – рассказывал впоследствии епископ Николай иеромонаху Андронику, прибывшему в Токийскую Миссию в 1898 году, чтобы в течение года проповедовать Слово Божие в Японии.^[4] – Читаю его, оказывается, это от министерства иностранных дел предложение: не желает ли кто из студентов академии ехать в Японию в Хакодате в русское консульство священником или монахом. А потом вижу имена уже трех записавшихся: Благоразумов Николай ^[5] – белым священником (бывший ректор Московской Духовной семинарии, теперь московский протоиерей), и еще двое: один Горчаков (священником), а другой в каком угодно сане".

Спокойно прочитав это объявление, юноша пошел на всенощную, и здесь у него неожиданно созрело желание непременно ехать в Японию. Много лет спустя святитель Николай рассказывал студентам Токийской семинарии: "…Твердо признаю, при всем недостоинстве своем, что воля Божия послала меня в Японию: в Семинарии рассказ Ив. Феод. Соловьева, профессора, о Китае и отправлении туда в Миссию его товарища по Академии о. Исаии Полкина [Поликина], возбудили у меня желание ехать в Китай на проповедь Евангелия; в Академии чтение путешествия Головина ^[6]

Святитель Николай подал прошение служить не священником, а монахом, причем не в России, а именно в Миссии, и этим "перебил" всех других кандидатов. "Что означенные моменты были именно тайным указанием воли Божией, я заключаю из того, что ни разу в жизни не раскаялся, что пошел в монахи, и не пожалел, что приехал в Японию", – говорил Владыка токийским семинаристам.

21 июня 1860 года Иван Касаткин принял монашеский постриг с именем Николай, 29 июня был рукоположен в иеродиакона, а на следующий день в иеромонаха. Затем последовала долгая дорога в Японию. Зиму 1860/1861 года иеромонах Николай провел в городе Николаевске-на-Амуре, где епископ Камчатский Иннокентий (Вениаминов), будущий святитель Московский, наставлял молодого миссионера. Беседы с Владыкой Иннокентием святитель Николай сохранил в памяти на всю жизнь. Когда спустя 40 лет после приезда в Японию епископ Николай строил Собор в Киото, он вспомнил о Камчатском пастыре: "Самый же престол здесь (в Токио) 3 фута (японских) 3 дюйма квадратных; в Киото должен быть такой же. Извещено и о высоте престола: 3 фута 2 дюйма 5 линий; здесь, в Соборе, все престолы такой высоты, да и везде в Православной Церкви высота престола принята такая. Это я знаю еще со слов Высокопреосвященного Иннокентия, когда он, в зиму 1860 года, в Николаевске, делал мне разные наставления по воскресным вечерам, которые я, по его любезному приглашению, проводил у него". ^[7]

Наконец, в июне 1861 года иеромонах Николай прибыл в порт Хакодате. Миссионер лишь дважды ненадолго возвращался на родину: в 1869-1870 гг. для ходатайства об учреждении Русской Духовной Миссии в Японии и в 1879-1880 гг. в связи с рукоположением в епископы и сбором средств для нужд Миссии. Всякий раз скучною казалась ему эта вынужденная бездеятельная жизнь в России, и очень хотелось ему домой, в Японию.

Служение святителя Николая, апостола Православия в языческой Японии, потребовало от него неимоверных сил, напряжения, самодисциплины и бесконечного упования на помощь Божию.

"Япония – золотая середина… Послушав иностранных учителей и инструкторов по разным частям, атеистов, что-де вера отжила, а коли держать что по этой части, так свое, они возобновили синтоизм, хранимый теперь Двором во всей его точности", – писал Владыка.^[8]

Когда иеромонах Николай только приехал в Японию, здесь еще действовал средневековый указ 1614 года о полном запрете христианского вероучения. После правительственного закона 1873 года о свободе вероисповедания трудности благовестия не исчезли: гонения, особенно в сельской местности, продолжались еще в течение длительного времени.

Миссионер отец Николай приступил к изучению культуры и истории страны и в такой степени овладел японской и китайской письменностью, что мог читать средневековые буддийские сутры, недоступные большинству японцев. Профессор Накамура Кэнноскэ – ведущий японский исследователь и современный биограф святителя Николая – называет его "одним из первых японистов".^[9]

Еще до переезда в Токио и покупки земли на холме Суругадай, где впоследствии будут открыты школы Русской Миссии и возведен величественный Воскресенский собор, иеромонах Николай писал в Хакодатэ: "…можно вывести заключение, что в Японии, по крайней мере, в ближайшем будущем: жатва многа. А делателей, с нашей стороны, нет ни одного, если не считать мою, совершенно частную деятельность… Пусть бы я и продолжал свои занятия в прежнем направлении, но силы одного человека здесь почти то же, что капля в море. Один перевод Нового Завета, если делать его отчетливо (а можно ли делать иначе?), займет, по крайней мере, два года исключительного труда. Затем необходим перевод и Ветхого Завета; кроме того, если иметь хоть самую малую христианскую церковь, решительно необходимо совершать службу на японском языке; а прочие книги, как Священная история, Церковная история, Литургика, Богословие? Все это тоже предметы насущной необходимости. И все это, и другое подобное нужно переводить на "японский", о котором еще неизвестно, дастся ли он когда-нибудь иностранцу так, чтобы на нем можно было писать хотя на половину так легко и скоро, как иностранец обыкновенно пишет на своем".^[10]

6 апреля 1870 года по ходатайству миссионера Высочайшим определением Святейшего Синода в Японии была учреждена Российская Духовная Миссия в составе начальника миссии – возведенного в сан архимандрита отца Николая, трех иеромонахов – миссионеров и причетника. Согласно особой инструкции, объяснявшей обязанности миссионеров, они должны были не просто проповедовать Слово Божие на японском языке, но и переводить Священное Писание.^[11]

"В настоящее время вообще работа миссии, в какой бы то ни было стране, не может ограничиваться одною устною проповедью, – говорил святитель Николай. – Времена Франциска Ксаверия, бегавшего по улицам с колокольчиком и созывавшего таким путем слушателей, прошли. В Японии же, при любви населения к чтению и при развитии уважения к печатному слову, верующим и оглашаемым прежде всего нужно давать книгу, написанную на их родном языке, непременно хорошим слогом и тщательно, красиво и дешево изданную. Особенное значение у нас имеют книги, выясняющие вероисповедные разности с католичеством и протестантством. Мне много раз приходилось быть очевидцем того, как наши христиане, вооруженные знаниями, почерпнутыми из миссийских изданий, вели собеседования со своими соотечественниками католиками и протестантами и оставались победителями. Печатное слово должно быть душею миссии". ^[12]

НЕПРАВОСЛАВНЫЕ ПЕРЕВОДЫ СВ. ПИСАНИЯ НА ЯПОНСКИЙ ЯЗЫК И ИХ СООТВЕТСТВИЕ ОРИГИНАЛУ

К приезду иеромонаха Николая в Японию здесь уже существовали католические переводы Нового Завета на китайский язык. Двадцатичетырехлетний иеромонах Николай с воодушевлением приступил к переводу на японский: "…Инстинктивно и я научился, наконец, кое-как говорить и овладел тем, самым простым и легким, способом письма, который употребляется для оригинальных и переводных ученых сочинений. С этим знанием немедленно же приступил к переводу Нового Завета на японский, – переводу не с русского: отыскивать китайские знаки для каждого русского слова – труд далеко еще не под силу мне, да и бесполезный, – а с китайского; дело, по-видимому, легкое: японец, хорошо понимающий китайскую книгу, переводит Евангелие на японский, причем почти каждое слово выражено китайским знаком, но около него поставлено японское чтение, и за тем все грамматические формы выражены также японскими фонетическими знаками. Мое дело было – с другим ученым японцем проверять и поправлять перевод. Работа шла очень быстро, пока я, постепенно знакомясь с китайским текстом, не дошел до окончательного разочарования в авторитетности его".^[13]

Несмотря на эти первые разочарования и необходимость кропотливой работы по переводу, уже шестидесятилетний епископ Николай все еще продолжает надеяться найти соратников по своему миссионерскому труду: "После обедни Павел Накаи принес купленный им перевод Евангелия от Матфея и Марка католический; переводили с Вульгаты четыре патера с японским ученым, потом два патера другие исправляли перевод, который, однако, почти то же, что протестанский – простонародный… А как бы хотелось позаимствовать с какого-нибудь хорошего перевода!" ^[14]

Можно указать следующие недостатки существовавших китайских и японских переводов:

• Несоответствие некоторых слов православному мировоззрению и толкованиям Священного Писания.

Так, в качестве перевода Бог-Слово использовался китайский термин "Дао", имевший устоявшееся значение и интерпретацию или "Мити" – путь, дорога, что могло вызвать буддийские и синтоистские ассоциации мистицизма, не свойственного христианству.^[15]В молитвах просьба "Господи, помилуй" переводилась буквально, что для японского слушателя ставило Бога в один ряд с судьями и палачами, решающими участь преступника-правонарушителя.

"Я выписал из Китая другой перевод Нового завета, – вспоминает святитель Николай свои первые труды по переводу. – Оказывается, что один буквален до шероховатости языка и часто до непонятности, другой изукрашен – очень часто до совершенной перефразировки и до пропуска и вставки многих слов". ^[16]

• Сочетание, с одной стороны, излишней книжности, а с другой – наоборот, вульгаризации языка для создания эффекта доступности текста всем людям.

"Ни стыда у людей, ни страха Божия! – пишет епископ Николай в 1897 году после просмотра переводов Ветхого и Нового Завета на китайский язык, изданных протестантами в Ханькоу. – Слово Божие у них – точно мячик для игры: перебрасывают фразы и слова, удлиняют и укорачивают, украшают, безобразят, – просто не знаешь, что и думать о таких людях и таких переводах".^[17]

В своих Дневниках святитель Николай приводит следующий диалог с доктором Черевковым:

– Ужели "шогун" не правильно?

– Какофония! У японцев нет "ш".

– Как же исправить? – говорит.

– Очень просто, – посоветовал я ему, – посадить около себя японца и записать имена так, как он их произнесет.^[18]

ПРИНЦИПЫ ПРАВОСЛАВНОГО ПЕРЕВОДА ЕВАНГЕЛИЯ

Владыка Николай старался переводить так, чтобы при сохранении стиля и смысла оригинала, "каждое слово доходило до ума и души слушателя и читателя". ^[19] В силу особенностей языка перед святителем Николаем стояли две задачи: выбрать нужную лексику, а также соответствующую грамматику. Кроме того, в Японии конца 19 века, только-только воспрянувшей после самоизоляции и феодальной раздробленности, многие крестьяне говорили на диалекте своей "земли", своего маленького района и могли с трудом понимать соседей, живущих за несколько сот километров. Поэтому миссионер выбрал язык "бунго" – официальный книжный и письменный язык знати и дворянства. Этот язык сформировался во многом благодаря китайской лексике и грамматике. Благодаря использованию китайской лексики тексты были достаточно сложны и содержательны; при чтении звучание иероглифов адаптировалось в соответствии с японской фонетикой.

"Я полагаю, что не перевод Евангелия и богослужения должен спускаться до уровня народной массы, а, наоборот, верующие должны возвышаться до понимания евангельских и богослужебных текстов. Язык вульгарный в Евангелии недопустим. Если мне встречаются два совершенно тождественных иероглифа или выражения и оба они для японского уха и глаза одинаково благородны, то я, конечно, отдам предпочтение общераспространенному, но никогда не делаю уступок невежеству и не допускаю ни малейших компромиссов в отношении точности переводов, хотя бы мне приходилось употреблять и очень малоизвестный в Японии китайский иероглиф. Я сам чувствую, что иногда мой перевод для понимания требует большого напряжения со стороны японцев", – разъяснял Владыка Николай принципы своей переводческой работы.^[20]

"Употреблены все меры ясно вразумить и выразить текст; пред нами были: три греческих текста, два латинских, славянский, русский, английский, французский, немецкий, три китайских, японский, толкования на русском и английском, все-все лексиконы – каждый день, почти каждый час приходилось копаться во всем этом, – подводит святитель Николай первые итоги перевода Евангелия в результате нескольких лет ежедневного семичасового труда. – … Наш перевод, по крайней мере, ясен, и связь мыслей в нем по возможности соблюдена".^[21]

Русскому архипастырю удалось найти надежного и высокообразованного соратника для переводческой работы – ведущего специалиста в области китайской и японской филологии, православного японца Павла Накаи. Профессор и ученый-специалист по китайской литературе Павел Накаи был сыном последнего декана Осакской школы "Кайтокудо", вошедший в начале периода Мэйдзи в состав Осакского государственного университета.

О признании Павла Накаи в Японии свидетельствует следующая дневниковая запись, сделанная святителем Николаем: "…В Осака состоится чествование его фамилии, составляющей честь Осака, имевшей там знаменитую школу китайской литературы и классицизма. Губернатор Осака и множество важных лиц там принимают участие в чествовании предков Павла Накаи. От себя он повезет туда, между прочим, и сделанные нами переводы Нового Завета и Богослужебных книг. Похищенное теперь время у нашего перевода мы после возместим занятиями после обеда от 1 часу до 5-ти". ^[22]

Можно перечислить следующие новые иероглифы и термины, специально придуманные святителем Николаем, для переводов Священного Писания:

• Иероглиф 神 (верхнее, китайское, чтение – "син", используется только в словосочетаниях; нижнее, японское чтение – "ками") – "бог, дух" – раньше обозначал языческие божества. Свт. Николай использовал тот же иероглиф, но приписал к нему знак кружка – 神О, поставил ему в соответствие чтение "син" и теперь иероглиф стал переводом понятия "Дух".

Вот как объяснял свой выбор сам Владыка Николай: "Утром обычное дело исправления перевода Нового Завета. Дошли до слова "дух", труднейшее из слов во всем Новом Завете, и не знаешь, что делать; употребить ли старое, давно вышедшее из употребления начертание "син", которого не найти ни в каких лексиконах…но это значило бы посадить мумию среди живых; сочинить ли новый иероглиф…если первое не будет принято, но это значило бы посадить самодельную куклу среди живых. Кажется, самое лучшее – употребить тоже "син", но с кружком, который бы обозначал, что разумеется "дух" (син), а не Бог (ками)". ^[23]

• Иероглиф "котоба" – "слово", которому был придан православный смысл. В Евангелии от Иоанна "котоба" означает Слово Божие.
• Глагол "аварэму" – "сострадать, жалеть, любить" – эквивалент русского глагола "миловать".

Свт. Николай, подобно святым. Кириллу и Мефодию, наполнил некоторые уже существовавшие термины христианским смыслом. Чтение уже упомянутого иероглифа 神 – "ками" – "синтоисткий бог, божок" стало обозначать и Бога христиан, изменив свой смысл так же, как 900 лет ранее, и само славянское слово "бог".

Некоторые палестинские реалии пришлось переводить описательно или возвращаться к греческому смысловому оригиналу. "Глас вопиющего в пустыне" по-японски звучит "глас вопиющего в поле", "хлеб насущный" переводится как "ежедневная пища" (причем корень – то есть ключевой компонент иероглифа – пища означает рис), "книжник" по-японски звучит "законник" или "учитель, ученый", "язычник" – "беззаконный". Все меры длин и весов также переведены на японский язык. Вместо "йота" используется японское слово "черта, пункт, штрих", связанное с традиционной каллиграфией.

ПЕРЕВОД ЕВАНГЕЛИЯ ОТ ИОАННА СВЯТЫМ РАВНОАПОСТОЛЬНЫМ НИКОЛАЕМ ЯПОНСКИМ

"У нас с Павлом Накай перевод Священного Писания утром с половины восьмого до двенадцати и вечером с шести до девяти. Это будет продолжаться каждый день так, что вперед об этом и упоминать не стоит", – записал епископ Николай в своем Дневнике 22 августа 1895 года.

В качестве оригинала для перевода миссионер использовал Новый Завет на церковно-славянском языке. Основным источником для интерпретаций были Толкования святителя Иоанна Златоуста. Святитель Николай оттачивал каждое слово и фразу, нередко телеграфом рассылал варианты переводов всем японским Церквям, чтобы соборно можно было выбрать наилучший.

"За литургией и за всенощной сегодня в первый раз читалось Евангелие по нашему переводу. С этого времени всегда и будем читать его, чтобы самим видеть, каков перевод, и от других слышать суждения, и исправить, пока не закреплено печатию, что окажется требующим исправления", – пишет Владыка Николай через полгода после начала работы по евангельскому переводу.^[24]

О высокой характеристике переводов святителя Николая свидетельствует письмо протестантского епископа из Киото, современника Владыки: "Что бы ни говорили о переводах архиепископа Николая, не может подлежать никакому сомнению, что его перевод книги Деяний Апостольских и Евангелия от Иоанна неизмеримо выше всех существующих". ^[25]

Попробуем восстановить работу Владыки Николая, совершив обратный перевод первых пяти стихов первой главы Евангелия от Иоанна со старописьменного японского на современный русский язык. Это позволит сравнить перевод миссионера с церковно-славянским оригиналом и Толкованиями святителя Иоанна Златоуста.

Для того, чтобы лучше очертить труд равноапостольного Николая, параллельно в работе осуществляется обратный перевод этих же стихов с современного разговорного японского языка по изданию Священного Писания Обществом перевода Библии.

Евангелие от Иоанна: I,1-5. Перевод святителя Николая Японского (1901 год). ^[26]

Искони [в начале] пребывает Слово, Слово пребывает с Богом, Слово и есть Бог. Это Слово искони [с самого начала] пребывает с Богом. Все сущее создано Словом, и нет ничего созданного, что не было бы создано Им. В Нем жизнь, жизнь стала Светом для людей. И Свет освещает тьму, и тьма Его не покрыла.

Евангелие от Иоанна: I,1-5. Японское библейское общество, перевод на разговорный язык 1955 года.^[27]

В начале было Слово. Слово было с Богом. Слово было Бог. Это Слово с начала было с Богом. Все этим возникло. Среди возникшего нет ничего, что не возникло бы Им. В этом Слове была жизнь. И жизнь стала Светом для людей. Свет сверкает в темноте. И темнота Его не победила.

Евангелие от Иоанна: I,1-5. Церковно-славянский текст Елизаветинской Библии.^[28]

В начале бе Слово, и Слово бе к Богу, и Бог бе Слово. Сей бе искони к Богу. Вся тем быша, и без Него ничтоже бысть, еже бысть. В том живот бе, и живот бе Свет человеком. И Свет во тьме светится, и тьма Его не объят.

Даже невооруженным взглядом видны существенные различия как в лексике, так и в грамматическом оформлении каждого стиха. В приведенной ниже таблице выделены основные расхождения двух переводов с точки зрения соответствия церковно-славянскому оригиналу.

	Перевод свт. Николая	Общество перевода Библии
1. Местоимение, указывающее/заменяющее существительное «Слово»	«Карэ» – «он», местоимение, используемое для указания на живого человека	«Коно» – «это», неопределенное местоимение, которое может указывать, как на одушевленный, так и на неодушевленный предмет
2. Время глагола «быти» по отношению к Слову («бе» – аорист)	«Ари» – настояще-прошедшее время: пребывает, существует, пребывал, существовал	«Атта» – прошедшее время: был
3. Существительное «начало»	«Хадзиме» – (исконное) начало, состоит из двух иероглифов: «футой» – зд. «глубокий» и «хадзимэ» – «начало».	«Хадзимэ» – «начало», записывается лишь одним иероглифом.
4. Причастие «созданный», для передачи славянского текста (Вся Тем быша)	Причастие от глагола «цукуру» – «создавать, творить, созидать»	Причастие от глагола «дэкиру» – «возникать, быть созданным, построенным, сделанным»
5. Глагол «светить»	Глагол «тэру» (старописьм. форма), совр. «тэрасу» – «освещать, светить»	Глагол «кагаяку» – «сверкать, блистать, светить»
6. Существительное «тьма»	Существительное «кураями», состоящее из двух иероглифов: «курай» – «темный» и «ями» – «тьма».	Существительное «ями» – «темнота, тьма».
7. Глагол «объяти»	Глагол «ооу» – покрывать	Глагол «кацу» – «побеждать, выигрывать».

Толкование святителя Иоанна Златоуста на Евангелие от Иоанна

Святитель Иоанн Златоуст подчеркивает важность Евангелия от Иоанна, повествующего о Божественной сущности второй ипостаси Пресвятой Троицы – Сына Божия: "Отец был всеми признаваем, хотя и не как Отец, а как Бог; но Единороднаго не знали". ^[29] Подобно тому, как Моисей начал Книгу Бытия описанием творческой, созидательной силы Бога: "В начале сотвори Бог небо и землю" (Быт.1,1), св. Иоанн Богослов начинает Евангелие со славы Бога-Сына, тем самым неявно начиная повествование и о славе Бога-Отца: "В начале бе Слово".

Евангелист подчеркивает Предвечное рождение Сына, свидетельствующее об отсутствии категории времени в ряду онтологических свойств Бога. "Подобно тому, как выражение: сый, когда говорится о человеке, показывает только настоящее время, а когда о Боге, то означает вечность, так и выражение: бе, когда говорится о нашем естестве, означает прошедшее для нас время, и именно известный предел времени, а когда – о Боге, то выражает вечность", – поясняет святитель Иоанн.^[30]

Таким образом, выбор Владыкой Николаем настоящего времени при переводе данного стиха является вполне оправданным. Можно отметить, что и в славянском тексте форма аориста также грамматически означает настоящее время.

"Слово бе к Богу" (Ин. 1,1). Святитель Иоанн поясняет: "Не сказано: бе в Боге, но: бе к Богу, чем означается вечность Его по ипостаси".^[31]

Далее толкователь приводит тождественные этому стиху слова Спасителя о своем единстве и нераздельности с Богом: "Яко Аз в Отце, и Отец во Мне" (Ин. 14,10), "Аз и Отец едино есма" (Ин.10,30). При выборе словосочетания, наиболее точно отражающего смысл этой части стиха, епископ Николай остановился на частице "томо", означающей "(вместе) с". Поэтому по-японски это место звучит "Слово было с Богом", что передает Единство сущности Святой Троицы и вечность Слова по ипостаси, подобно вечности Бога-Отца.

"…Как изречение: в начале бе Слово означает вечность, так и выражение: сей бе искони к Богу показывает Его совечность", – продолжает святитель Иоанн в своей следующей беседе.^[32] Перевод Владыки Николая отражает эту временную безмерность путем употребления слова "(исконное) начало", этимологически означающее "далекое прошлое, вечность".

Толкователь Иоанн Златоуст выделяет творческое начало Бога, отраженное в стихе "Вся тем быша, и без Него ничтоже бысть, еже бысть" (Ин. 1,3). "Моисей, в начале бытописания ветхаго завета, повествует нам о предметах чувственных и подробно исчисляет их. Сказав: в начале сотвори Бог небо и землю, он потом присовокупляет, что произошел свет, твердь, естество звезд, всякаго рода животныя и все прочее… Оставляя то, что известно его слушателям, а возводя мысль к предметам более возвышенным и обнимая все творчество – вообще, он говорит не о творениях, но о Создателе, Который и произвел все из небытия в бытие".^[33] Для выражения этого созидательного начала святитель Николай и использовал глагол "творить, создавать". В упрощенном современном переводе глаголом "делать, создавать, изготавливать" сила и величие Бога-Слова и тем самым Бога-Отца существенно принижается. Интересно, что в том же современном переводе первого стиха первой главы Книги Бытия употребляется иероглиф "создавать, творить". ^[34] Иными словами, современный перевод невольно противопоставляет две ипостаси: Бога-Слова и Бога-Отца.

"И свет во тьме светится" (Ин.1,5). "Тьмою здесь называет и смерть и заблуждение, – поясняет святитель Иоанн.^[35] – Свет чувственный сияет не во тьме, а когда нет тьмы; но проповедь евангельская светила среди мрака заблуждения, все облегавшаго, и разсеевала его. Свет этот проник в самую тьму и победил ее, так что уже одержимых смертию избавил от нея. Итак, поелику ни смерть, ни заблуждение не преодолели этого света, но он всюду блистает и светит собственною силою, то евангелист и говорит: и тьма его не объят". Для того, чтобы передать это всепобеждающее действие света в нечувственной, духовной тьме внутри людей, русский миссионер выбрал глагол "освещать" и использовал слово тьма. Два иероглифа – две компоненты этого слова: "темный" и "тьма" подчеркивают всю глубину этого духовного мрака.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Святителю Николаю с Божией помощью удалось совершить редкий и практически невозможный для одного человека труд перевода Священного Писания. В течение последних семнадцати лет своих жизни во время ежедневных утренних и вечерних занятий были переведены и многократно выверены все книги Нового Завета. Затем последовали Постная Триодь, Праздничная Минея, Паремийник, Псалтирь, Ирмологий, Октоих, Общая Минея, Сокращенная Цветная Триодь.

Приговоренный врачами к смерти Владыка пытался завершить главное дело миссионерской проповеди – перевод богослужения на японский язык. В госпитале архиепископ Николай выведал у доктора точное число отпущенных ему дней, чтобы посвятить их работе.

В один из вечеров преемник равноапостольного Николая епископ Сергий (Тихомиров) зашел в госпиталь проведать своего наставника: "Пред окном комнаты небольшой столик… на нем японские рукописи, тушечница, кисти, пред Владыкою – славянская Триодь… Накай читает японский перевод… По другой тетради следит за читаемым Владыка… Временами останавливаются, вставляют запятую… Владыка в золотых очках, бодрый… Кто бы мог сказать, что это приговоренный к смерти старец?". ^[36]

3/16 февраля 1912 года в 7 часов вечера по Токийскому времени не стало Высокопреосвященнейшего Николая, архиепископа Японского. 4 февраля о смерти Николая знала вся Япония. "Потекли в миссию христиане города Токио; выражали свое сочувствие инославные христиане…Кто с поклоном, а кто и с визитной карточкой спешили в миссию и не принявшие еще учения Христова, и не только простые граждане, но и князья, и графы, и виконты, и бароны, министры и неслужилый люд…", – пишет еп. Сергий.^[37]

"Но верхом почета, какой воздала Япония владыке Архиепископу Николаю, было то, что Сам Император Японии…прислал на гроб Владыке великолепный и громадный венок из живых цветов, – продолжает епископ Сергий. – И прислал не секретно!... Приняв венок и ответив на слава передачи благодарностью, мы возложили венок к возглавию Святителя… Сам Император Японии увенчал победными цветами главу Святителя Божия!... Внутри венка два иероглифа: "Он-Си", т.е. Высочайший дар… И все японцы сии два иероглифа видели, читали, и благоговейно пред венком склоняли свои головы!... Начав при смертных опасностях, закончил свою деятельность в Японии Владыка Николай при одобрении с высоты Трона…".

Сейчас, как и во время становления Японской церкви, "японские православные верующие живут во времена апостольские, когда земля не была просвещена светом Христовым". ^[38] Основное внимание Японская Автономная Православная Церковь уделяет проповеди христианского вероучения в языческой стране.

Святитель Николай Японский говорил: "...Я не более как спичка, которою зажгли свечу: спичка после этого сама гаснет, и ее бросают на землю…".^[39]

Японской Православной Церкви удалось уверенно вступить в двадцать первый век, и сейчас существует семьдесят приходов, объединивших 276 общин Японии времени служения Владыки Николая.

Японская Православная Церковь сохранила каноничность и традиции регулярного православного богослужения, принесенного в Японию Владыкой Николаем. Однако в результате нескольких реформ японского языка в течение 20 века, современный японский язык еще в большей степени отличается от старописьменного, чем церковнославянский от русского. Богослужебные книги написаны на "бунго" и, не зная достаточного количества иероглифов и не имея текста перед глазами, часто сложно понять смысл читаемого в Церкви. Поэтому существует множество популярной литературы, разъясняющей и смысл, и лингвистические особенности богослужения.

С другой стороны, современный перевод Священного Писания приводит к неизбежным искажениям и упрощениям первоначального греческого текста, что препятствует истинному пониманию вероучения.

К сожалению, до сих пор осталось большое количество богослужебной литературы, не переведенной на японский язык православными переводчиками.

"Боже, еще целое море переводов! – пишет епископ Николай в 1904 году и как будто вновь повторяет нам это сто лет спустя. – Но зато какая польза будет от них! Нужно только в Церкви внятно читать и петь, а молящемуся внимательно прислушиваться – и целое море христианского научения вливается в душу – озаряет ум познанием догматов, оживляет сердце святою поэзиею, одушевляет и движет волю вслед святых примеров. Это не протестанская церковная беднота, пробавляющая несколькими ветхозаветными псалмами, своими слезливыми стишками и самодельной каждого пастора проповедью – "чем богаты, тем и рады"; и не католическая богомольная тарабарщина с органными завываниями. Это – светлая, живая, авторитетная проповедь и молитва устами всей Церкви Вселенской, голосом Боговдохновенных Святых Отцов, в совокупности столь же авторитетных, как Евангелисты и апостолы, верховодители церковной молитвы… Помоги, Боже!"^[40]

В 1970 году архиепископ Николай был прославлен в лике святых как равноапостольный. Однако служба святителю Николаю Японскому, созданная на русском языке сразу же после прославления архипастыря, стала звучать в православных приходах Японии лишь в 1995 году. Предстательством святителя русским переводчикам удалось повторить труд Владыки, и теперь в Японии, второй родине святого Николая, молитвы о его заступничестве пред Господом воздаются на старописьменном "бунго", языке Японской Православной Церкви! К сожалению, это единственная попытка перевода богослужения на японский язык, совершенная со времени преставления святителя Николая.

Литература

1. Новый Завет Господа Нашего Иисуса Христа. Репринтное воспроизведение издания 1876 года [на церковно-славянском языке]. – Козельск, 1998.

2. Ва-га-сю Иисусу Харисутосу-но синъяку. Нихон сэйкё-кай хонъяку. – Токио, 1985. (Новый Завет Господа Нашего Иисуса Христа. Перевод Японской Православной Церкви).

3. Сейсё. Нихон-сэйсё кёкай. – Токио, 2001. (Священное Писание. Японское Библейское общество).

4. Дневники св. Николая Японского: в 5 т. /Сост. К.Накамура. – СПб: Гиперион, 2004.

5. Дневники Святого Николая Японского. /Сост. К. Накамура и др. – Хоккайдо, 1994. [В приложении: Николай (иеромонах). И в Японии жатва многа... Письмо русского из Хакодатэ, 1869.]

6. Полное собрание творений Св. Иоанна Златоуста в двенадцати томах. Том восьмой, книга первая. Репринтное издание. – М., 2001

7. Священномученик Андроник (Никольский), архиепископ Пермский. Творения. Книга I. Миссионерский год в Японии. – Тверь: Булат, 2004.

8. Сергий (Тихомиров), еп. Памяти высокопреосвященного Николая, архиепископа Японского. К годовщине кончины его 3 февраля 1912 г. // Христианское чтение. – СПб., 1913. – Ч.1. – С. 3-76.

9. Платонова А.Ф. Апостол Японии. – Петроград, 1916.

10. Позднеев, Д. М. Архиепископ Николай Японский. (Воспоминания и характеристика). – СПб.: Синодальная типография, 1912.

11. Васильев, А. Из воспоминаний об архиепископе Японском Николае.//Журнал Московской Патриархии. – 1962. – №6. – С.75-76.

12. Еп. Сэндайский Серафим. Наша Церковь имеет все условия для молитвы и миссионерской деятельности. http://www.pravoslavie.ru

13. Накамура К. Св. Николай – один из первых японистов России. // Япония сегодня. -2004. – №11. – С.6-8.

14. Чех, А, составит. Николай-До: Святитель Николай Японский. Краткое жизнеописание. Выдержки из дневника [Составитель, комментарии А.Чех] – СПб.: Библиополис, 2001. [В приложении: Служба святому равноапостольному Николаю, Архиепископу Японскому]

Примечания

^[1] Согласно Дневникам, 18-19 ноября 1892 года.

^[2] 1 августа 1998 года в современной деревне Береза Мостовского сельского округа Оленинского района Тверской области на месте расположения бывшего храма 18 века, снесенного до основания гитлеровской артиллерией, установлен пятиметровый крест в честь св.Николая с надписями на русском и японском языках. 16 февраля 2000 года, в день памяти святителя Николая, архиепископ Тверской и Кашинский Виктор совершил торжественное богослужение в честь закладки основания будущего двухэтажного храма.

^[3] Стал священником и служил в г.Сызрани.

^[4] Священномученик Андроник (Никольский), архиепископ Пермский. Творения. Книга I. Миссионерский год в Японии. – Тверь: Булат, 2004. С. 199.

^[5] Николай Благоразумов – однокашник будущего Владыки Николая – стал священником. Находясь в Москве, он был здесь сотрудником Русской Духовной Миссии и оказывал помощь святителю Николаю и юной Японской Церкви.

^[6] пробудило забытое желание – но уже в направлении к Японии; чтение критики из "Обломова" возбудило решение жизненного вопроса: служить Богу или миру?" ^[1]Записки капитана Головина о пребывании в Японии в связи с кораблекрушением у берегов этой островной страны в 1811-1813 годах

^[7] Дневник, 3 августа 1901 года

^[8] Дневник, 19 сентября 1889 года.

^[9] Накамура К. Св. Николай – один из первых японистов России. // Япония сегодня. 2004, №11, С.6-8.

^[10] И в Японии жатва многа... Письмо русского из Хакодатэ. Приложение к Дневникам Святого Николая Японского. /Сост. К. Накамура и др. – Хоккайдо, 1994. С.714

^[11] Платонова, А.Ф. Апостол Японии. С.31.

^[12] Позднеев, Д. М. Архиепископ Николай Японский. (Воспоминания и характеристика). С.13-14.

^[13] И в Японии жатва многа... Письмо русского из Хакодатэ. Приложение к Дневникам Святого Николая Японского. /Сост. К. Накамура и др. – Хоккайдо, 1994. С.710

^[14] Дневник, 30 января 1896 года.

^[15] Васильев, А. Из воспоминаний об архиепископе Японском Николае. С.75

^[16] И в Японии жатва многа... Письмо русского из Хакодатэ. Приложение к Дневникам Святого Николая Японского. /Сост. К. Накамура и др. – Хоккайдо, 1994. С.710

^[17] Дневник, 13 мая 1897 года.

^[18] Дневник, 2 сентября 1895 года.

^[19] Васильев, А. Из воспоминаний об архиепископе Японском Николае. С.75.

^[20] Позднеев, Д. М. Архиепископ Николай Японский. (Воспоминания и характеристика). С.16-17.

^[21] Дневник, 26 ноября 1896 года.

^[22] Дневник, 24 августа 1911 года

^[23] Дневник, 16 апреля 1898 года.

^[24] Дневник, 24 декабря 1895 года.

^[25] Позднеев, Д. М. Архиепископ Николай Японский. (Воспоминания и характеристика). С.17.

^[26] Ва-га-сю Иисусу Харисутосу-но синъяку. Нихон сэйкё-кай хонъяку. – Токио, 1985. (Новый Завет Господа Нашего Иисуса Христа. Перевод Японской православной церкви). С. 233.

^[27] Сейсё. Нихон-сэйсё кёкай. – Токио, 2001. (Священное Писание. Японское библейское общество). Новый Завет. С.135.

^[28] Новый Завет Господа Нашего Иисуса Христа. Репринтное воспроизведение издания 1876 года [на церковно-славянском языке]. – Козельск, 1998. С.291.

^[29] Полное собрание творений Св. Иоанна Златоуста в двенадцати томах. Том восьмой, книга первая. С.17.

^[30] Там же. С.25.

^[31] Там же. С.26.

^[32] Там же. С.35.

^[33] Там же. С.43.

^[34] Сейсё. Нихон-сэйсё кёкай. – Токио, 2001. (Священное Писание. Японское Библейское общество). Ветхий Завет. С.1.

^[35] Полное собрание творений Св. Иоанна Златоуста в двенадцати томах. Том восьмой, книга первая. С.49.

^[36] Еп.Сергий (Тихомиров). Памяти Высокопреосвященнаго Николая, архиепископа Японского. С.40.

^[37] Там же. С.66.

^[38] Еп. Сэндайский Серафим. Наша Церковь имеет все условия для молитвы и миссионерской деятельности.

^[39] Дневник, 13 апреля 1900 года

^[40] Дневник, 11 октября 1904 года